Я подошла ближе и встала на расстоянии трех шагов, наблюдая, как он ест. Поистине, и в самом суровом мужчине живет несмышленый мальчишка. Решил заморить себя голодом в угоду небесам? Что может быть глупее?
- Ты говорила, святая Медана получила не все, что хотела, - вдруг сказал он. – Что еще ей было нужно?
- Я думала над этим, - сказала я. – По-моему, она хотела свой головной платок.
- Платок… - он опустил ложку и вдруг побледнел: – Я выбросил его… - и закончил с яростью: - Зачем ей платок, если я украсил ее фатой из самого тонкого шелка?!
- Многие из нас предпочтут старую одежду, с которой связаны дорогие воспоминания, новомодным обновкам, - ответила я. – Может, и Медане было бы приятнее покоиться в своих прежних одеждах. Подари ей простой головной платок с вышитым знаком небесного огня. Может, такой подарок придется ей больше по вкусу, чем самый тонкий шелк.
Епископ молчал довольно долго, осмысливая мои слова, а потом спросил:
- Поможешь с вышивкой? Раз уж она явилась тебе.
- Помогу, Ларгель. Но с одним условием…
Он посмотрел подозрительно, ожидая подвоха.
- С одним условием, - сказала я медленно и значительно, - больше ты не станешь морить себя голодом и не станешь пренебрегать гостеприимством моей сестры.
- Услышал тебя, - буркнул он, поспешно доедая кашу и возвращая мне чашку и ложку. – А теперь выйди. Я хочу помолиться.
- Покаешься, что съел слишком много? – пошутила я.
Он не ответил и вернулся к алтарю, зажег три новых свечи и встал на колени.
- Если не спустишься вечером к столу, - сказала я на прощанье, не особенно надеясь, что буду услышана, - я снова приду сюда. С полной чашкой. И буду кормить тебя насильно.
Выходя из собора, я столкнулась с Кенмаром. Послушник не посмел нарушить запрет своего учителя, но поджидал меня.
- Что ты себе позволяешь, ведьма?! – зашипел он, как десяток гадюк, а увидев в моих руках пустую чашку с остатками еды и вовсе задохнулся от злобы: - Ты травишь мастера!
- Посмотри, твой хозяин жив-здоров, - сказала я ледяным тоном и попыталась обойти Кенмара, но он заступил мне путь.
- Ты… приворожила его? – в голосе ясно слышался страх, а глаза ученика стали по-совинному круглыми.
- Ты спятил, - сказала я со смешком. – Скорее я бы накормила тебя мышиным пометом, чтобы ты задерживал нас по дороге в Тансталлу каждый полчаса.
Ему очень хотелось ударить меня. Или затащить в чулан под лестницей, чтобы никто не увидел. Но не потому, что я ему нравилась, а чтобы указать мне, ничтожной ведьме, причитающееся место.
Все это читалось в его глазах, как в книге, написанной крупными буквами. Сейчас он не смеет меня тронуть – меня защищают титул и родство с хозяйкой Дарема, но что будет, когда я окажусь во власти королевского суда? в застенках королевской тюрьмы?
Но как бы ни сложилась моя судьба дальше, я не имею права показать свой страх.
- Дай дорогу, мальчик, - сказала я высокомерно, и он отступил – нехотя, с красными пятнами гневного румянца на щеках. – Вот так-то лучше, - бросила я ему через плечо, и мы расстались.
Вопреки моим ожиданиям, Ларгель Азо появился в общем зале к вечерней трапезе. Я сидела за отдельным столом возле самого камина, вместе с леди Фледой и Эмер, и только прикусила корочку хлеба, когда увидела, что епископ вошел, не глядя ни на кого, и первым делом поклонился изображению яркого пламени в дальнем правом углу зала. Потом подошел приветствовать хозяина Дарема, а Эмер, как и положено хозяйке и госпоже, поднялась, чтобы предложить новому гостю чарку вина.
- Хвала небесам, он снизошел до нас! – с благоговением шепнула мне леди Фледа. – Я опасалась, что Его Преосвященство чем-то недоволен, раз не появляется к столу.
- Возможно, он просто еще не проголодался, как следует, - предположила я, следя за черной фигурой, остановившейся во главе стола.
Мой зять поднялся навстречу епископу, приветствуя его, а Эмер подала вино и ломтик хлеба на белом полотенце, а потом указала на место рядом с Годриком, предлагая гостю сесть.
Ларгель Азо поблагодарил скупым кивком, принял чарку с вином и тут встретился со мной взглядом. Я подняла бокал, приветствуя епископа, а он отвернулся, словно ничего не заметил.
- У вас особые отношения с Его Преосвященством, - сказала леди Фледа. – Вы путешествуете с ним – это огромная честь.
- Очень огромная, - подтвердила я, забирая с общего блюда утиное крылышко.
- Эмер рассказала, вы пострадали после трагедии в замке вашего мужа, - осторожно продолжала леди Фледа, всем своим видом выражая сочувствие, и лечились в монастыре…
- Да, это были непростые времена, - скромно ответила я, налегая на еще один кусочек тушеной утки.