- До вашего прихода она была сама ласка и нежность, - пошутил Монти, подмигивая мне. – Что ж, приводите себя в порядок, дорогие гости, и приходите к нам. Мы с удовольствием разделим с вами наш скромный ужин.
Что-то насторожило меня. Возможно, слишком пристальный взгляд красавчика, обращенный ко мне. Оставалось надеяться, что это – всего лишь мужской интерес. Мужчины никогда не обходили меня вниманием, но так откровенно никогда не выказывали симпатии – опасались Вольверта. Сейчас рядом со мной находились «братья», и вид Ларгеля Азо, по моему мнению, должен был охладить пыл любого, вздумавшего приударить за мной, но у Монти было на этот счет свое мнение.
- С удовольствием, разделим, - повторил он, забирая мою руку и поднося к губам для поцелуя. – Помните, что я жду вас, леди Рахель…
Ларгель со стуком захлопнул дверь, едва он переступил порог.
- Она опять строит глазки направо и налево… - заворчал Кенмар.
Я пропустила его ворчание мимо ушей, оглядывая комнату.
Здесь не было даже кроватей, пледы пришлось расстелить на полу. По углам стояли мешки, и я лишь понадеялась, что крысы не побеспокоят нас ночью.
- Они все какие-то подозрительные, - шипел Кенмар, пока мы разбирали сумки.
- Подозрительные, - согласился епископ.
У него одного оставалась сухая одежда, потому что он не переодевался под дубами. Я отыскала белье и осмотрела платье, которое ссудила Амелия. Платье было красивое, из тонкого льна, но вот метка на вороте не совпадала с именем хозяйки.
- Здесь монограмма «VD», - показала я вышивку Ларгелю и Кенмару. – Можно, конечно, предположить, что платье принадлежало матери или бабушке, но как по мне, так слишком оно новое.
- Зачем мы сюда пришли, - опять заныл Кенмар, - лучше бы нам убраться отсюда…
Ларгель Азо промолчал и отдал ему свою рубашку. Просто сунул в руки, и Кенмар машинально прижал ее к груди.
- Ты чувствуешь кого-нибудь? – спросила я у епископа. – Упырей? Ведьм? Колдунов?
Он склонил голову, прислушиваясь к чему-то неведомому, а потом ответил:
- Нет.
Кенмар с облегчением перевел дух, да и мне стало легче на сердце. Сразу вспомнилась паровая баня, которая нас ожидала, и комната под крышей показалась почти уютной.
- И все-таки они подозрительны, - не унимался Кенмар. – Ювелиры без охраны, да еще так легко показывают драгоценности первым встречным…
Сейчас он еще предложит сбежать – мол, под дождем, в темноте не так опасно, как в этом доме.
- Кто бы они там ни были, - сказала я решительно, пока мужчины не приняли скоропалительных решений, - я намерена вымыться, переодеться в сухое и поесть. А потом будем решать, где нам безопаснее – здесь или снаружи.
Кенмар зло посмотрел на меня:
- Тебя никто не спрашивал, ведьма.
- Тебя тоже, мальчишка.
- Оставлять вещи без присмотра нельзя, - сказал Ларгель, опять пресекая готовую вспыхнуть ссору. – Ты остаешься в комнате, - он распахнул сумку и указал Кенмару на меч и колья, спрятанные внутри, - а я провожу леди в баню.
- У меня в сумке деньги, - не удержалась я от колкости, - твой ученик их не украдет?
Епископ взял меня за плечо и выпроводил из комнаты, закрыв двери перед самым носом Кенмара.
Пока мы спускались на первый этаж, я посматривала по сторонам. Пустая мельница не производила впечатление заброшенной. На втором этаже в углу стояла метла, паутина и пыль были аккуратно выметены, а двери открывались и закрывались без скрипа – дверные петли были щедро смазаны. Я коснулась пальцем металла, липкого от масла, и показала палец Ларгелю, он кивнул, давая понять, что заметил.
Либо Монти и его друзья лгали, и именно они были настоящими обитателями мельницы, либо мельник по каким-то причинам оставил дом совсем недавно.
Но все тревожные мысли были отброшены, едва я зашла в крохотную комнатушку, из которой вела еще одна дверь, занавешенная плотным войлоком, и откуда струились благословенные струйки горячего пара. Пахло распаренными травами, влагой, и было жарко – почти нестерпимо жарко.