- Ты прав, никогда раньше не стряпала. Со стороны это казалось очень простым делом.
- Со стороны все просто, - ответил он, принимая соль и дожидаясь, пока остынут лепешки. – Съедим то, что состряпала.
И не засмеялся.
Отломив еще кусок лепешки, я поспешно прожевала его и сказала:
- Говорят, когда принимаешь соль, надо рассмеяться. Иначе быть беде.
- Глупые предрассудки, - Ларгель разломил хлеб и откусил от середины. – Церковь учит быть выше предрассудков.
- Ты и здесь читаешь проповеди, святоша? – сунул голову в кухню Барт. – Как пахнет, клянусь молотком моего папаши! Перепадет ли нам что-нибудь?
– Вот ваша доля, - Ларгель взял пару лепешек, еще шкворчащих, обжигающе-горячих, и бросил Барту, как собаке.
Барт поймал их на лету и исчез. Было слышно, как упыри делили лепешки и ели их. Я посмотрела на епископа. Тот жевал лепешку, глядя перед собой. А мне, несмотря на голод, кусок в горло не лез, когда я слышала за углом жадное чавканье и причмокивания.
Вода в котелке вскипела, и Ларгель потянулся за коробом с травами, но я его опередила:
- Разреши, сама это сделаю.
Он не настаивал, и я бросила горсть сухой травы в кипяток. Запахло мятой и земляникой, и на сердце полегчало от одного лишь летнего аромата. После лепешек и горячего травяного напитка я почувствовала себя гораздо увереннее.
- Эй, - позвал Ларгель, допивая из кружки. - Мне надо осмотреть мельницу.
Барт тут же показался в дверном проеме, оперся плечом о косяк и задумчиво взъерошил волосы:
- Надеешься найти демона?
Из-за его спины показался Лелемио, с другой стороны выглянул Дилан.
- Не знаю, - спокойно ответил епископ. – Может и демона. Только вряд ли такие здесь водятся.
Появилась Амелия, злобно сверкая глазами. Она так и напирала на мужчин, и им пришлось войти в кухню. Ларгель открыл печь, и треск огня заставил упырей остановиться, как и серебряный клинок, который появился в руке у епископа словно бы из ниоткуда.
- Если нет демона, тогда кто убил Монти? – спросил Дилан, начиная поглядывать на Лелемио.
Ларгель пожал плечами:
- Как по мне - убил один из вас. Но меня это не касается. Кто бы то ни был, он сделал доброе дело. Ведь упырь должен быть убит.
Амелия утробно заворчала, да и остальным упырям такое заявление не понравилось.
- Вы же не считаете, что я буду его оплакивать? – Ларгель еле заметно усмехнулся и, потянув меня за руку, встал так, чтобы между нами и упырями был стол.
- Мы будем обыскивать мельницу вместе с тобой, - прошипел Дилан. Ожег на его лице начал затягиваться, и теперь красноватая корочка походила на маску. Я старалась не смотреть на него, настолько это было жутко.
- Ты что затеял, святоша? – спросил Барт вальяжно.
- Хочу спастись сам и прикончить вас, - ответил Ларгель с ледяной улыбкой.
Я вздрогнула от этой улыбки. По мне, не надо было разговаривать с упырями подобным образом, но я молчала. Ларгель больше знает о них, он знает, что делает, я должна доверять ему.
- Что вы сделали с мельником? – задал он вопрос упырям.
Барт и Нокс переглянулись, Амелия с видом скромницы затеребила ленты на рукавах.
- Мельнику не повезло, - признал Барт.
- Еще люди здесь были? Женщина, чьи платья она носит? – спросил Ларель, указывая на Амелию.
Та возмущенно заахала:
- Это одежда его покойной жены! Он сам разрешил взять ее!
- Весьма любезно с его стороны проявить милосердие перед смертью, - хихикнул Барт. – Ему зачтется. Ведь так, епископ?
- Мученическая смерть зачтется всем, - кивнул Ларгель и обвел упырей взглядом, словно выбирая, кому из них воткнуть кол в сердце прямо сейчас.
Я уже и позабыла, что у него может быть такой взгляд, и упрекнула себя в том, что начала относиться к волку, как к домашнему псу.
- Он снова хочет сбежать, - угрюмо произнес Нокс, когда Ларгель поднялся из-за стола. – Лучше бы прикончить их с ведьмой сразу.
- Заткнись, - сказал ему Барт, поглядывая на меня. – Пусть обыскивает. Посмотрим, кого он здесь найдет.
- Не слишком разумно… - начал Нокс, но Барт схватил его за шею и увел на три шага, что-то зашептав на ухо.