- Убирайся! – крикнул я, совсем не веря, что она послушается.
Так и получилось.
Лодка ткнулась носом в берег, и Айфа поднялась в полный рост. Я ждал, что сейчас она призовет силу благодатной воды, но ничего не произошло.
- Отпустите его, - попросила Айфа, переступая через борт и оказываясь на берегу. – Вам нужна я, а не он.
Амелия быстро и удивленно посмотрела на отца:
- Я прикончу ее, пап?
- Не причиняй ей вреда, - велел он. – Свяжи ей руки за спиной. Она все еще опасна. А ты, ведьма, стой смирно! Если и на самом деле дорожишь Ларгельчиком.
Айфа усмехнулась и сама завела за спину руки. Амелия быстро оторвала от своего платья еще пару полос и связала ей запястья и локти. Все это время я порывался крикнуть Айфе, чтобы она не делала глупостей, но Барт придушил меня до черных мух в глазах, так что я мог только хрипеть.
- Вот и все, - сказал он, когда Амелия затянула последний узел. – Лелемио, дай меч, покончим со святошей. Это будет даже поэтично, если он погибнет от своего собственного оружия. Оно ведь освещено, Ларгель?
- Ты обещал его отпустить! – сказала Айфа, резко оборачиваясь, в то время, как Лелемио двинулся к нам, волоча меч. Скрежет клинка о камни был противен, как будто тянули жилы.
- Не обещал ничего подобного, - хохотнул Барт.
- Но тебе нужна я!
- Я тебя и получил, а святоша мне ни к чему.
Он чуть ослабил хватку, и я тут же этим воспользовался – перехватил его руку, вывернул и подмял под себя. Амелия взвыла и бросилась отцу на помощь, но вдруг Лелемио вскинул меч и одним махом снес упырихе голову. Голова все еще вопила, описывая в воздухе дугу, а Лелемио бросил меч мне – рукояткой вперед. Я поймал его, он лег мне в ладонь, как продолжение руки.
Барт извернулся змеей, но я приставил клинок к его шее.
- Сначала надо было убить тебя, - сказал Барт, как сплюнул. – И тогда все было бы хорошо.
- Не получилось, - сказал я и отрезал ему голову.
Айфа отвернулась, когда голова Амелии покатилась по берегу. Я догнал голову и подпнул, направляя в озеро, и зашвырнул подальше в воду голову Барта. Потом хотел прикончить Лелемио, но остановился. Упырь стоял на коленях перед обезглавленным телом Амелии – жалкий, тщедушный, сгорбив плечи и размазывая по лицу слезы и грязь. И я опустил меч, хотя это было глупо – оставлять упыря в живых, когда есть возможность убить.
Я подошел развязать Айфу, и прежде ополоснул в воде меч, чтобы смыть кровь. Едва упали перерезанные путы, как ведьма порывисто бросилась ко мне, но я не позволил ей себя обнять, слегка оттолкнув, и сказал:
- На мне упыриная кровь, дай хоть умыться.
Бросив камзол на берег, я окунулся до самой макушки, чувствуя, как возвращаются силы. Айфа подала мне руку, помогая выбраться из воды, а потом обняла, заставив наклониться. Глаза ее яростно горели.
- Ты что творишь, святоша? – сказала она яростным шепотом. – Ты решил избавиться от меня?
- А ты зачем вернулась, глупая женщина? – спросил я, но ее руки не выпустил. – Парочка упырей ничего бы со мной не сделала.
- Я и вижу! – зашипела она. – Когда ты уже перестанешь геройствовать в одиночку?! Кому бы стало легче, если бы тебя убили?
- Так не убили же.
Она весомо ткнула меня кулаком в ребра, но пальцы наши переплелись, а потом ведьма прижалась ко мне всем телом и уткнулась лицом в плечо.
- Теперь плакать не надо, - сказал я, гладя ее по распущенным волосам и наслаждаясь их мягкостью. – Все позади.
- Я и не плачу, - ответила она глухо и тут же шмыгнула носом.
- Давай закончим, что начали, - сказал я ей. – Надо избавиться от гнили, здесь и так слишком сильно воняет.
- Говори, что делать, - тут же ответила она и отступила в сторону, отворачиваясь.
По-моему, ей стало стыдно за то, что она выказала слабость.
- Посиди и успокойся, - сказал я, - а мы с Лелемио перетащим дохлятину на мельницу.
Упырь вскинул голову, не веря, что я назвал его по имени, и послушно поднялся, готовый исполнять приказания.
- Перенеси девушку, - я указал на труп Амелии, - а потом поможешь мне перетащить этих, - я пнул обезглавленного Нокса.