- Не вправе.
- Какие удобные законы даровала нам святая церковь, - сказала она, горя от гнева. – Какие милосердные, поистине прекрасные законы!
- Не могу осуждать, - сказал я, тщательно подбирая слова, - потому что понимаю его проступок. Когда-то я сам вожделел к женщине так сильно, что потерял разум. Поэтому если кто и бросит в Кенмара камень, то точно не я.
Айфа Демелза попятилась, и гнев ее разом утих. Я не смотрел ей в лицо, но ее чувства были открыты, как на ладони – брезгливость, недоверие и страх. Она боялась, но не настолько, чтобы промолчать. Поколебавшись, она задала вопрос:
- Ты взял женщину силой? Поэтому оставил мир и принял целибат? Замаливаешь грехи?
- Нет, не взял, - ответил я. – Но был близок к этому.
Яркое пламя проявило милосердие и разговор о моих грехах и грехах Кенмара пришлось отложить. Появился мой ученик. Судя по засученным рукавам, он и вправду занялся стиркой, но вернулся явно не для того, чтобы сообщить, что справился с работой.
- Мастер, - сказал он, и на нем лица не было, - там снова пришла та старуха, Элта…
- Скажи ей, что не надо благодарностей, и что я отпел ее дочь, - сказал я, зажевывая еще кусок хлеба.
- Она не с благодарностями, - покачал головой Кенмар, - она пришла просить, чтобы вы убили ее вторую дочь…
Глава 18
Ларгель Азо (продолжение)
- Святые небеса, - сказала Айфа Демелза с иронией. – Какая кровожадная женщина. Или так получилось, что она рожает только упырей? Или они плодятся, когда ты появляешься рядом, епископ?
- Сестра Адалаиды, - пробормотал я, припоминая слова упырихи перед смертью.
«Сестра отомстит за меня».
Тогда я решил, что она говорит об Айфе Демелза, но все оказалось проще.
- Пусть подождет немного, - я собрался одеваться и только тут вспомнил, что квезот отправлен стираться, а рубашка сгорела до последнего лоскута. – Раздобудь что-нибудь у хозяина, - сказал я Кенмару. – Рубашку там или котту, что у него есть.
Кенмар управился быстро и притащил мне рубашку, в которую поместились бы двое таких, как я.
Одевшись, я взял кинжал и пару кольев, спрятав их за голенища сапог, а потом протянул руку к ведьме: - Верни, что взяла.
Под удивленным взглядом Кенмара, ведьма невозмутимо прошла к кровати и вытащила из-под матраса мой нож.
- Она его украла! – возмутился ученик. – Еще и воровка в придачу! – и он начал ощупывать карманы, а потом полез проверять содержимое сумок.
«Останетесь здесь», - хотел сказать я, но заколебался.
- Я с ним больше не останусь, - быстро сказала Айфа Демелза. – К тому же, ты едва стоишь на ногах. Пойдем все вместе.
- Да, мастер! – впервые согласился с ней Кенмар. – Возьмите меня с собой!
Мы спустились вниз, где нас ждала вилланка Элта, и я сразу понял, что она не лгала. На ней были отметки, оставшиеся после общения с упырем.
- Как это случилось? – спросил я.
- Пока я ходила к тебе, Адалаида разговаривала с Эсмин, - рассказала старуха устало. - Она глупенькая, Эсмин. Я говорила не открывать двери, но Эсмин открыла, и Адалаида укусила ее. Она еще никому не причинила зла, моя Эсмин. Сейчас она без сознания, если ты убьешь ее, даже ничего не почувствует.
- Ты все правильно сделала, - утешил я ее, как мог.
Айфа Демелза только покачала головой.
Дом Элты находился на окраине. Добротный двухэтажный дом, окруженный каштанами. Обычно деревенские не запирали двери, но здесь в дверные петли была просунута веревка и завязана хитрым узлом, а окна наглухо закрыты ставнями.
- Открывай, - приказал я старухе, - я войду первый.
Но я боялся напрасно. Укушенная Эсмин и в самом деле была без сознания. Девчонке было лет тринадцать, не больше. Упыриная зараза уже проникла в кровь, но еще не дошла до мозга. Больная тяжело дышала и лежала в беспамятстве, но я видел, что пальцы рук у нее уже подергиваются. Еще несколько часов – и наступит необратимое. Начнутся конвульсии, она придет в себя и начнет беситься, будет бросаться на стены, искать выход, и в конце концов сбежит. Укроется в каком-нибудь темном уголке, проживет еще дня три, а потом почувствует жажду и выйдет ночью, потому что солнечный свет будет для нее болезненным. Выйдет и начнет убивать. Набросится на первого встречного – может и на мать, которая отправиться искать ее.