— Там грибы могут быть, — задумчиво кивнул Саша на пролесок, — или ягоды.
— А ты отличишь съедобные от несъедобных? — с надеждой пискнул Аркадий.
— В родном мире отличу, а тут на тебе испытаем, — оскалился в улыбке Сашка и решительно поднялся.
Саша вообще с детства любил по грибы-ягоды ходить, как и на рыбалку: то с отцом, то с дедом. И костер в походных условиях развести мог. Когда младше был — они всей семьей каждое лето в деревне отдыхали — три часа туда через грязь, по кочкам и разбитым дорогам, спасибо, если не застрянешь — всё ради свежего воздуха, только знай комаров отгоняй. А электричество в том поселке тогда часто отключали. Хочешь-не хочешь, приспособишься. Хорошо, печка и погреб в подспорье были. Но картошка на костре — она ж всё вкуснее. Через несколько лет тот дом продали, новый построили, в другом месте — поближе и получше. Там уже всё как надо обустроили; для комфорта.
В подростковом возрасте Сашка в походы часто ходил с одноклассниками. Они с Эдиком даже как-то раз чуть в лесу не заблудились. Эдуард потом еще уверял, что Лешего видел, а Сашка на него цыкал, чтоб при взрослых молчал, а то обыска на наличие алкоголя не миновать, как и допроса с пристрастием. Хорошие времена были.
А сейчас «прогулка» меж кустарниками и редкими деревьями не столь радовала. Еще и результат у нее так себе был: Мира выковырнула из пня пяток мелких поганок, Пегги нашла куст с ягодами, больше похожими на волчьи, а Аркадий от горя начал жевать какой-то лист, но тут же его выплюнул.
Просматривался пролесок хорошо, и поэтому некоторое время они осторожно шли вдоль него, в тщетных попытках найти хоть что-то съестное. Но в итоге — вышли, то бишь пролесок банально закончился: последнее дерево — и вновь перед взглядом: поле, дорога, машина, тарахтя, едет и резко затормаживает.
— Вас подвезти? — высунулся из разбитого окна небритый мужчина.
Всего в машине сидели трое. Рыжеволосый мужчина-водитель представился как Кортис, вместе с ним ехали: миниатюрная блондинка Луиза и высокая пожилая темнокожая женщина Донна. Путь они также держали в город Город.
— Садитесь, — услужливо предложил Кортис.
К счастью, речевой парадокс работал превосходно. Встретившись с другими выжившими, Мира поняла, что даже когда мысленно сбивается с «ты» на «вы», в речи все равно обращается к Саше — «ты». И теперь была точно уверена, что быть переводчиком ей не придется.
Пегги, не думая, сразу запрыгнула на заднее сидение и устроилась рядом с блондинкой. Мира тоже было дернулась, но Саша ее приостановил.
— А мы всем местным так легко доверять будем? — поинтересовался он. — Ты об осторожности слышала?
— Это такие же отчаявшиеся путники как и Пегги. Им тоже нужна помощь, — возмутилась Миранда. — Что они нам сделают?
— Оглушат и съедят, — тут же предположил хомяк.
— Аркадий, — цыкнула на того Мира, — помолчи, пожалуйста. Здесь вообще говорящих хомяков не существует! Саша, вот почему ты сразу думаешь о людях худшее?
— А ты думаешь о людях лучшее. Вы там в своем идеальном мирке про разочарования знаете?
— Всё мы знаем, — огрызнулась Миранда. — Но идти пешком — тоже не лучший вариант. Но будем с тобой настороже, — смягчив тон, предложила она.
Оба взглянули друг на друга с небольшой долей вины за собственную резкость.
— Ладно, пошли в машину, — примирительно буркнул Сашка.
Место там, правда, осталось только одно, поэтому Мире ничего другого не оставалось, как, согнувшись, устроиться на коленях участкового в нарушение всех техник безопасности.
А ехала машина совсем не плавно: то и дело потрясывало, но Саша крепко обхватил Миру за талию и прижал к себе, не давая лишний раз ударяться. Сидя на мужчине, Мира с одной стороны испытывала просто дикое смущение: все-таки они были очень мало знакомы, вот будь на его месте Джордж — она и бровью не повела. С другой, чем дольше девушка пригревалась к Саше, тем спокойнее ей становилось. И дело было даже не в том, что казалось, как будто вокруг не было вовсе никаких угроз. Мира в принципе мало чего боялась — обучение на Наблюдателя не прошло даром. Речь шла скорее о душевном спокойствии, с которым как раз у нее последнее время шли разногласия. И это странное, почти что иррациональное чувство Миранда точно не испытала бы, будь на месте Саши Джордж. И точно она не позволила бы себе такой вольности, как прикрыть глаза и увязнуть в сладкой, неприлично беззаботной дреме.