— И действует? — удивился Панов.
— А то! Да ведь во всем мире так. Где законодательствуют под девизом «Возлюби ближнего своего» (в смысле — ближнего к Уголовному кодексу), там бардак и беспредел, как у нас. А в странах, где закон без обиняков предупреждает: «Разорву!» — там и рвать никого не надо, и так не сунутся. Конечно, после показательного и назидательного примера. У соседей здоровенная кавказская овчарка. До чего зла и хитра, прямо ужас! Этой весной залез к ним на участок вор. Так она даже не гавкнула, пока тот не стал выставлять в доме окно, только тогда и набросилась. Всего изорвала, уже до горла добиралась, еще минута — и загрызла бы насмерть! Хорошо, хозяева вернулись и успели пса оттащить. Вот с тех пор у нас покой и порядок. Оно, конечно, вроде бы жестоко: за украденное барахло рвать человеку горло. Но десятки тысяч убитых, сотни обворованных, ограбленных, искалеченных, изнасилованных ежегодно и миллионы озверевших от уголовного беспредела граждан — еще хуже.
Панов только развел руками: с подобной аксиомой все нормальные люди, кроме кучки политиканствующих аферистов, согласятся. Тут и спорить не о чем…
Новиков на краткое время тоже погрузился в воспоминания и замолчал, но затем тряхнул головой, как бы прогоняя тени прошлого, и спросил:
— Ну и как прошло долгожданное свидание? Юлия отнеслась к тебе благосклонно?
— Более чем благосклонно, — подтвердил Панов. — Даже деньги в конверте предлагала.
— А-а-а! То-то ты такой смурной. Ну ничего, привыкай. Ты пьесу Островского «Бесприданница» читал? Помнишь, как там безденежную невесту покупали и перепродавали? Вот и ты для нашей «девушки из высшего общества» такой же «бесприданник». И зря не взял у нее деньги. Как говорится, с «высокородной» овцы — хоть шерсти клок…
— Спасибо на добром слове и совете, — саркастически усмехнулся Панов. — Мне только твоих драматургических изысканий и не хватало, Добролюбов доморощенный. Расскажи лучше, как продвигается расследование убийства Никиты? А то следователь Духанский меня подозревает и на любой вопрос отвечает одно: «Это тайна следствия».
— А! Он всех подозревает, — махнул рукой Новиков. — Да я и не интересуюсь ходом его расследования. Какой в этом смысл? Все равно убийцу Никиты не найдут.
— Почему не найдут? — не согласился Панов. — По-моему, имеются хорошие перспективы для раскрытия этого дела.
Новиков молча смотрел на собеседника, и было заметно, что у него так и чешется язык, чтобы высказаться от души и по существу, но он сдержал себя и лишь опять махнул рукой:
— Не найдут!
В это время у него в кармане запищал мобильник. Новиков выслушал чей-то доклад и сообщил:
— Никандров прилетел, и они с Нелли уже на подъезде к Малинской. Выйдем во двор, встретим хозяина.
«Да, плохи его дела, — подумал Панов, направляясь вслед за Новиковым к парадному входу в особняк. — Если начальнику службы безопасности не доверяют организовать встречу шефа в аэропорту и сопровождать его до дома, то начальником он пробудет недолго».
Новиков как будто подслушал мысли Глеба и, тяжело вздохнув, пожаловался:
— Никандров на меня зол как черт и собирается уволить, хотя в гибели Никиты моей вины нет. Ты сам тому свидетель: видел, почему и как он оказался без охраны. Но я не собираюсь ни на кого сваливать свою ответственность.
«Еще бы, — подумал Панов. — Попробовал бы ты спихнуть свею вину на супругу шефа, забравшую Никитиных телохранителей. То-то Никандров стал бы довольным и смягчился. Начальник службы безопасности на то и начальник, чтобы предвидеть вое возможные накладки заранее».
Новиков опять словно подслушал пановские размышления:
— У меня одна надежда на Нелли. Она знает, что я никогда ее не предам, и заступится за меня перед мужем. Ну и ты можешь по-дружески за меня поручиться. Много раз видел меня в деле и знаешь, что я за человек.
— Я, разумеется, могу сказать о нашей совместной службе в горячей точке только хорошее. Но кто меня станет спрашивать? И на Нелли ты, по-моему, зря надеешься. Как она тебя чихвостила — я тому свидетель. Если хозяйка хоть половину той ругани, которую тогда вылила на твою голову, протранслирует мужу, тебе кранты!
— Нелли просто ожесточена на весь мужской род. Я же рассказывал, что ей в юности через многое пришлось пройти. Но сердце у нее доброе. И обо мне тебя наверняка расспросят. Вот увидишь! Так что не подведи…
Тут Новикову опять позвонили: хозяин въезжает на территорию поместья. Несколько остававшихся в особняке охранников во главе с Новиковым выстроились на манер почетного караула у парадного подъезда, причем Панова начальник службы безопасности поставил рядом с собой, предупредив, что хочет сразу же представить его боссу.