— Ты знаешь, тебя это удивит, но польстились, — все-таки завелся он. И не удержался от небольшой мести. — И не старая перечница, а молодая девушка. Ей всего двадцать пять. Молодое тело, знаешь ли, всяко приятнее старого, даже если над старым поработал хороший пластический хирург.
Марта аж задохнулась от злости. Она, действительно, была старше Николая на полгода, и этот факт раздражал ее до безумия. Удар был ниже пояса, и такого от бывшего мужа, всегда терпеливо сносившего ее нападки, эта прожженная стерва явно не ожидала.
— Ты… Ты… — возмущенно шипела она, не зная, что сказать.
— Может быть, все-таки сообщишь, наконец, что тебе нужно, и оставишь меня в покое? — устало спросил мужчина. Николай уже жалел, что позволил себя втянуть в эту бесполезную перепалку. Кому, как ни ему, было знать, что ничего доказать бывшей жене невозможно: в своих глазах она всегда была права.
— Да! Надо было сразу с этого начать. Глупо с моей стороны пытаться тебе что-то объяснить. Ты не способен меня понять! — тут же подтвердила Марта его мысленные выводы. Николай хмыкнул, молча ожидая продолжения.
— Короче говоря, через месяц я выхожу замуж за Гаврюшина! Это вице-президент нашего банка, уточняю для тех, кто в танке!
— Совет да любовь, — усмехнулся Николай, вспомнив Гаврюшина, жирного, страдающего отдышкой, вечно потеющего старичка. — А я-то тут при чем? Тебе нужно мое благословение? Считай, что оно у тебя в кармане. Это все?
— Плевать мне на твое благословение! — вконец обозлилась Марта. — Мне не нужен бывший муж в моем банке!
— Ах, вот оно что. Уже в «твоем» банке? Вице-президент, к твоему сведению, не является хозяином. Хотя, юридический ты не заканчивала, и тебе позволительно этого не знать. Может, стоит сменить объект?
— Не твое ментовское дело! — от злости лицо женщины покрылось неровными красными пятнами. Равнодушие бывшего мужа бесило до крайности. По ее сценарию ему полагалось на коленях выпрашивать «последний шанс», а ей — гордо и непреклонно отказывать. По крайней мере, именно так было описано в новом любовном романе, откуда она только вчера вычитала эту сцену, а тут этот толстокожий мент испортил ей все удовольствие.
Николай смотрел на брызжущую слюной Марту, чувствуя, как остатки хорошего отношения исчезают на глазах. Он недоуменно пытался понять, а что же ему так нравилось в этой истеричной, самовлюбленной, жадной женщине, и не находил ответа. Пропуская мимо ушей поток несвязных оскорблений, он отстраненно размышлял над требованием бывшей жены. С одной стороны, идти у нее на поводу не хотелось. До означенного Максом возможного возвращения на прежнее место службы было еще полгода, и их надо было на что-то прожить. С другой стороны, выйдя замуж за вице-президента, мстительная истеричка попортит ему немало крови и все равно добьется своего. Только в этом случае о приличных характеристиках можно будет забыть. Не то, чтобы негативные отзывы его сильно беспокоили, но, мало ли, как они могут аукнуться, когда он подаст рапорт. Выбрав для себя меньшее из зол, Николай прервал визжащую Марту:
— Я сегодня же положу заявление об уходе по собственному желанию на стол твоему Гаврюшину. Две недели отработки по контракту придется перетерпеть, но потом ты меня больше не увидишь. Я, знаешь ли, тоже не горю желанием встречаться. Если это все, что ты хотела, то, может быть, уйдешь и позволишь мне заняться делом? Я все-таки пока еще здесь работаю.
— Смотри, не передумай, — фыркнула Марта, чтобы оставить за собой последнее слово, и вылетела из помещения службы безопасности.
Николай молча поднялся, закрыл за ней дверь, и, глотнув безнадежно остывший кофе, стал писать заявление.
В обеденный перерыв он отправился в отдел кадров. Но там его поджидал сюрприз. Девушка-секретарь, с сожалением поцокав языком, мол, как жаль, что такой хороший специалист уходит, сообщила:
— Николай, мне вот буквально час назад позвонили из директората. Там откуда-то уже знали о вашем решении. И мне было велено перенаправить вас туда. Вам придется лично объяснить нашему вицу, почему вы уходите.
— Да, спасибо. Я прямо сейчас так и сделаю, — скрипнул зубами Николай, догадываясь, откуда ветер дует. «Как же она тут умудрилась подгадить, — недоумевал он, поднимаясь по широкой лестнице на директорский этаж. — Нет, правильно я решил. Валить надо от этой стервы подальше». Секретарша встретила его каким-то странным взглядом со смесью жалости и презрения, и, не дав ему открыть рот, заявила:
— Вас ждут, Николай Евгеньевич.