— Погоди, я запутался. Среди вас живет Бог?
— Да. Разумеется, Всевидящий не ходит на рынок за картошкой… Он живет в Небесном Чертоге, на вершине Священной горы. Но любой магик может прийти к нему. Он читает в душах, как ты читаешь книгу. От него невозможно что-то утаить. Благодаря ему у нас не может быть несправедливо осужденных. Любой может потребовать Суд Сюзерена. Понимаешь?
— А почему вы считаете его Богом? Может быть, это просто сильный маг?
— Не говори о том, чего не понимаешь, — отрезала Агафья, и Николай вновь на мгновенье увидел холодную законницу. Помолчав, она заговорила мягче, словно извиняясь за невольную резкость. — Сюзерен отличается от магиков даже больше, чем мы отличаемся от вас, людей. Внешне это просто ярко-красный сгусток энергии, который примет любую форму, угодную Сюзерену. Иногда ты даже не слышишь его голоса, звуки не нужны Всевидящему. То, что он хочет тебе дать, просто возникает в твоем уме. А когда он коснется своего дитя, то сразу знает все, чем ты дышишь, о чем думаешь, твое прошлое и настоящее, надежды и страхи… Все. Некоторые из нас владеют зачатками подобных умений. Но на то мы и дети Его, созданные по образу и подобию… Могущество же Сюзерена — безгранично.
— Так вами правит Бог?
— Нет, — рассмеялась Агафья. — Я не знаю, чем занимают свой досуг боги, но явно чем-то более интересным, чем правление. Сюзерен дал магикам Двенадцать законов. Разъяснил их значение. И все. Со своими мелкими делами мы разбираемся сами. Светлейшие правят. Законники ловят душегубов и бунтовщиков, хотя последние крайне редки. Целители — лечат. Земельщики работают с растениями… Каждый занят своим делом. Сюзерен вмешивается в жизнь своих детей крайне редко. Лишь когда дарит Предназначение и помогает выбрать пару. Большинство из нас, за исключением этих двух случаев, на протяжении жизни не переступает порог Небесного Чертога. И, то, это скорее не вмешательство, а совет. Можно и отказаться. Первый закон Сюзерена гласит: «Каждый волен идти своим путем, доколе его путь не ломает чужих дорог».
— Интересно… — задумчиво проговорил Николай. — И, что, для отказавшихся от подарков вашего Бога нет никаких штрафных санкций?
— Разумеется, нет! — возмутилась девушка. — И я тому живое доказательство. Хотя, надо признать, что таких чаще всего наказывает сама жизнь.
— А как-то попонятнее можно? — с улыбкой попросил капитан.
— Предназначение Сюзерена — это то, чем тебе предлагается заниматься в жизни. Всевидящий лучше нас знает, на что мы способны и где добьемся больших успехов. Чаще всего, магики, отринувшие предназначение, все равно возвращаются к нему, убедившись, что Сюзерен, как всегда, был прав.
— А пары? Он, что, выбирает за вас, кого вам любить?
— Ну, можно сказать и так. Сюзерен, читающий в душах, видит, кто кому предназначен самой природой. Его глаза не замутит ни вспыхнувшая страсть, ни беспочвенная антипатия, ничего из того, что мешает совершить правильный выбор самим магикам. Доказательством того, что Сюзерен выбирает верно, является редкость на Ории разводов как таковых. Большинство связывает себя узами богов сразу после обучения, и не расторгает их после рождения первенца. Хотя, закон это не запрещает.
— Так ты, должно быть, замужняя дама? — усмехнулся Николай. — Ты же вроде рассказывала, что Академию вашу давно закончила.
— Я как раз нет. Это и был тот дар Сюзерена, от которого я отказалась. И, как видишь, если кто и наказал меня за дерзость, то точно не Сюзерен. Скорее уж, жизнь. А тогда… молодая дурочка, начитавшаяся в Академии старинных рукописей, решила дождаться Великую любовь, которую прославляли Древние. Дождалась… — Она кивнула на дверь, и капитан понял, что девушка намекает на его друга.
— Не переживай, — тихо сказал он. — Макс взрывной, но отходчивый. Через пару дней помиритесь.
— Да ну, — отмахнулась Агафья, стряхивая несвойственную ей меланхолию. — Он свою точку зрения высказал ясно. А я… Мало, ли, какие я испытываю чувства? Мне в любом случае нечего делать рядом с тем, кто не желает принимать меня такой, какая я есть. Эти отношения с самого начала были обречены. Магичка и человек… Сюзерен был прав, а Древние ошибались. «Лишь подобное может стать частью подобного, и подобие не заменить любовью, страстью и прочим помешательством рассудка». Это слова из трактата Сюзерена о браке и семье. Меня посетило помешательство рассудка, и майор Ребров мне это наглядно продемонстрировал. Закрыли тему, Николай. Лучше расскажи, что нового по делу Снайпера.