Следующим, что он помнил, была бутылка какого-то дрянного пойла. Она стояла на ступенях у метро, где он сидел, а молоденький летеха-мент вежливо втолковывал ему, что здесь пить нельзя. Николай глотнул из горла, выбросил бутылку в урну, решив, что водка ему попалась невкусная, и поплелся домой. Поднявшись на свой третий этаж, он так утомился, что решил отдохнуть прямо в коридоре.
Проснулся Николай там же от того, что жиличка Агафья хлестала его по щекам и пыталась что-то втолковать про не открывающуюся дверь в туалет. Кажется, он пробормотал, что вот еще минуточку полежит, встанет и сам откроет. А дальше начиналась фантастика. Агафья шагнула в сторону и, взмахнув рукой, что-то прошептала. Черты ее лица заколебались, словно подернутые рябью. Бабий узел на затылке лопнул, и волосы пышной гривой рассыпались по плечам. Глаза заблестели травяной зеленью. Николай хотел было сказать ей, что она настоящая красавица, и тут обнаружил, что висит в воздухе. Мало того, повинуясь движению руки девушки, медленно летит в сторону своей комнаты. Он попытался дернуться и не смог пошевелить ни рукой, ни ногой. Мгновенье спустя мужчина уже приземлился на свою постель, а Агафья, склонившись над ним, опять что-то прошептала. Веки отяжелели, и сон навалился на него, как могильная плита.
— Приснится же такое! — воскликнул Николай вслух и схватился за голову: резкий звук собственного голоса прошелся по мозгам с грацией отбойного молотка.
Николай, скрипя зубами, полез в аптечку и успел сунуть в рот две таблетки анальгина, когда к затихающему отбойнику в голове добавился второй: в коридоре трезвонил телефон. От неожиданности он подскочил, споткнулся об табуретку, своротил со стола бутылку пива и, поскользнувшись в пенной луже, растянулся на линолеуме.
Телефон затих, чтобы через минуту затрезвонить с новой силой. Матерясь сквозь зубы, Николай дохромал до зловредного аппарата и как раз успел взять трубку, чтоб послушать короткие гудки. Борясь с желанием швырнуть телефон на пол и хорошенько потоптаться ногами по обломкам, а заодно и по упрямому абоненту, он аккуратно положил трубку на рычажки. Надо ли говорить, что телефон зазвонил снова, как только Николай дошел до туалета. Развеселые отбойные молотки в голове помешали ему просто проигнорировать этот трезвон. Пообещав себе повыдергивать шаловливые ручонки звонильщику, кто бы он ни был, Николай вернулся в коридор. Звонил Макс.
— Привет бывшим безопасникам! — раздался из мембраны его отвратительно бодрый голос.
— Привет ментам, — хмуро отозвался Николай, поглядывая на дверь в туалет — выпитое пиво просилось наружу.
— Спишь, что ли? Я звоню, звоню, а ты трубу не берешь.
— Раз не беру, значит, на это есть причины.
— Какие причины? — в момент посерьезнел Макс.
— Похмелье, блин! — рявкнул Николай и уже тише добавил. — Перезвони через полчаса. Прочухаюсь и поговорим. А то я пока слегка в неадеквате.
— Ты вчера еще догнался, что ли? — догадался Макс. — Эх, и думал же, что надо было тебя до дома довести. Хорошо. Договорились. И мобильный найди. Непривычно на домашний названивать. Еле номер нашел. Только спать не завались. У меня важная новость.
Николай несколько секунд послушал короткие гудки и, сообразив, наконец, похмельными мозгами, что эти звуки ему ни о чем не скажут, поплелся в туалет. Кое-как приведя себя в порядок, он занялся поисками мобильного. Перерыв все карманы и перетряхнув сумку с документами, он решил было, что посеял сотовый во время вчерашних шатаний по городу, и тут услышал слабый писк. Николай пошел на звук и обнаружил свою Нокию. Она почему-то валялась под тумбочкой возле двери в туалет. Николай припомнил странный сон и поежился.
— Слушаю.
— Пришел в себя? Способен адекватно реагировать на раздражители? — спросил Макс.
— Способен, — ухмыльнулся Николай. — Что у вас там?
— Интересно у нас тут. Но это не по телефону. Приезжай ко мне, побеседуем. Ты теперь птица свободная, безработная, а я человек служилый, подневольный.
— Не смешно, юморист хренов. Поиски работы в наше время не тема для шуток — в морду получить можно.
— И об этом тоже поговорим.
— О морде?
— О поиске работы, балда! Приезжай, давай.
— А Бурундук?
— Нет его. В командировку укатил, в Москву.
— Хорошо. Скоро буду. Пропуск мне выписать не забудь. А то придется стоять на пороге родной конторы, как нищему на паперти.