Николай не понимал, зачем ему описывают его симптомы. Чтобы понятнее было, почему он не прошел медкомиссию? А хирург между тем продолжал:
— Бутылку коньяка поставьте вашему Никодимову. Золотые руки у человека. Так Вас собрал, что теперь я на снимках и следа не нашел. Чисто срослось, будто и не было ничего. Поразительно. Впервые с таким сталкиваюсь.
Мужчина протянул ему бумаги, где уже успел нарисовать все нужные закорючки. Николай взял заключение и в прострации вышел из кабинета, даже не попрощавшись. «Агафья!» — дошло до него, наконец. Он плюхнулся на подоконник и, судорожно затягиваясь сигаретой, стал вспоминать, что знает о девушке. Получалось, что ничего, кроме имени и того, что она приехала из какого-то Богом забытого села в Сибири. «Сибирская знахарка явилась в Питер, закончила юрфак и собирается служить в органах. Бред… — думал он. — Конечно, в тайге много чудес, но чтоб такое?..»
Выкурив две сигареты подряд, Николай слегка успокоился. Он решил, что его совершенно не касаются ее мотивы. Мало, ли, может быть, она выросла в тайге, а жить захотела в большом городе. Когда Агафья надумает, она сама все расскажет. Если же нет, то это ее право. Размышлять над тем, как ей удалось за одну ночь начисто убрать все следы ранения, Николай не стал, ибо бесполезно. Это было выше его понимания. Народная медицина? Массаж? Лечебные травы с таинственными свойствами? Вообще какое-то колдовство? Что бы это ни было, ему это помогло. И если Агафья не хочет афишировать свои умения, это ее дело.
А его распирала благодарность. Хотелось сделать для девушки что-нибудь эдакое. Букеты и конфеты казались банальщиной. Да и не станет она есть конфеты, красителей-усилителей в них хватало всегда. Тут он придумал: «Любишь натуральные продукты — будут тебе натуральные». До теткиной деревни было всего полтора часа на электричке, а там жители не приветствовали химию. Николай рысью рванул к метро.
Мадам Люлю через плечо охранника смотрела в монитор, куда шло изображение с уличной камеры видеонаблюдения. У задней двери ее салона, выходившей в обычный питерский двор-колодец, какой-то парень заговорил с Агафьей. Девушка, как обычно, к двум шла на работу, и тут ее перехватил этот хлыщ, подозрительно смахивающий на журналиста. Секюрити сразу позвал хозяйку салона. Теперь мадам Люлю разрывалась между двумя желаниями. С одной стороны, ей хотелось быстро вытащить свою курочку, несущую золотые яички, из цепких лап журналюги. С другой — демонстрировать чрезмерную осведомленность и наличие видеонаблюдения акуле пера было чревато. Тогда в следующий раз он попытается перехватить девушку в другом месте, и хозяйка салона останется в неведении. Женщина прошла в конец коридора и тихонько приоткрыла окно.
— Молодой человек, я Вам уже сказала, мне нечего ответить на Ваши вопросы. Хозяйка со мной не делится. Я всего лишь уборщица. Мое дело — тряпка и ведро.
— Расскажите мне про знахарку. Хоть что то Вы видели?
— Я вообще ее не видела. Когда она в кабинете, меня там нет! Все, отстаньте от меня. Я и так опаздываю!
Девушка развернулась и позвонила в дверь. Мадам Люлю тут же открыла и, впустив Агафью, захлопнула створку перед носом у журналюги.
— Что он хотел? — нетерпеливо спросила она.
— То же, что и все они, — равнодушно пожала плечами знахарка. — Подавай им целительницу. Причем, желательно, в нижнем белье и со всеми родственниками до десятого колена.
— А ты?
— А что я? Сказала ему, что ничего не знаю. Можно было бы, конечно, спровадить его по-другому. Но на труп приедет полиция, а любые другие странности в своем поведении он бы рано или поздно связал с невзрачной уборщицей. Я решила, что нам ни к чему ни первое, ни второе. Правильно?
— Правильно. — Мадам Люлю наклонилась к девушке и еле слышно спросила, — А ты, что, и правда можешь убить?
— Могу, — так же равнодушно, как всегда, ответила Агафья. — Только зачем? Я пойду переодеваться. Скоро клиентка придет, а этот болван у двери и так у меня кучу времени отнял.
— Да, конечно, конечно, — засуетилась хозяйка салона и освободила дорогу.
Для себя она решила с сегодняшнего дня отдавать девушке не пять, а десять процентов из тех денег, что платят клиентки. Холодное равнодушие, с которым сибирячка говорила о своем умении убивать, напугало Анну до чертиков. За последние дни на сеансах знахарки она успела увидеть достаточно, чтоб поверить ей безоговорочно.
Агафья едва успела натянуть ставший знаменитым джутовый мешок, когда в дверь постучали.