— Карту открыл?
Стэм сунул ему ноутбук.
— Вот. — Палец, слегка подрагивающий, ткнул в точку посреди лесов, куда вела тонкая ниточка дороги. — Тишь да глушь, как хотел. Притом поселок, не пустое болото. И где-то в нем находится твой ремкомплект.
Стэм увеличил масштаб и хмыкнул. Он узнал это место. Здесь он сдавал свой последний заказ, обернувшийся крахом карьеры специалиста по деликатным делам.
— И маленький бонус, — добавил Шаман. — Женщина. То ли одна, то ли вообще две, я не понял. Она связана с этим ремкомплектом. Может, он у нее. А может, она умеет с ним как следует работать. От Вахлака, сам знаешь, толку мало, накосячит обязательно. Одно точно: если мы ее не захватим, удачи не будет.
Стэм молча кивнул.
Йорра и Альву спали чутко, вполглаза, хорошо понимая, что они не в безопасности. Поэтому Йорра проснулась раньше всех в поселке, едва почувствовав дрожание пространства, еще не ставшее звуком. Соскользнула с кровати, осторожно подошла к окну, за которым постепенно нарастал рев и разгоралось сияние.
— Что это? — вздрогнул Альву.
Рев перешел в грохот. Окрестности залило багровым светом, казалось — все объято пламенем. От вибрации дребезжали стекла в рамах, наполняя уши постепенно утихающим нервным звоном. Йорра уловила знакомые пульсации интенсивности режуще-фиолетового свечения, какие бывают при неисправном стабилизаторе потока в фотонном двигателе.
— Война, что ли? — тревожно спросил Альву, уже одетый.
— Может, и война, — почти неслышно прошептала Йорра, кутаясь в халат. — А может, просто аварийная посадка. Но…
Но пуганая ворона куста боится. У нелегальной пары быстро выработался условный рефлекс: чуть что — бежать. Йорра завернулась в плащ, Альву схватил рюкзак, всегда находившийся под рукой: деньги, запасная одежда, зажигалка, нож… На другое плечо повесил тюк с палаткой. Вибрация стихла, однако багровый отсвет все еще висел над округой. Альву и Йорра тихо-тихо выбрались в окно с противоположной стороны и крадучись двинулись к спасительному лесу.
— Ой, — сказала Алис, когда над поселком встало зарево. С тех пор как она еле спаслась из огня, жутко боялась пожаров. Только бы не…
— Что там? — Господин Кавелиас повернулся к окну. У него тоже сердце было не на месте, ведь и он пострадал при пожаре и повторения отнюдь не хотел. — У кого горит?
— Не видно, господин Кавелиас, — отозвалась Алис. — Мне пойти посмотреть?
— Нет, не уходи. — Он страшился остаться один. Ноги почти не держат, случись что — он окажется беспомощен. — Вывези меня, сам посмотрю.
Алис помогла ему перебраться в инвалидное кресло на колесах, прикрыла пледом. Похоже, зря: вместо прохлады ночь дышала жаром — раскаленным металлом, щиплющей нос гарью. Она скатила кресло по пандусу с крыльца, повезла к калитке.
За забором почудилось движение, и калитку вынесло внутрь двора вместе с петлями. С улицы шагнули в проем три фигуры, увешанных оружием с головы до ног, откровенно разбойничьего вида. Алис прижала ладонь к губам и попятилась.
— Вы кто такие? — осведомился Кавелиас.
Вторгшиеся смерили его оценивающими взглядами и отвернулись, занеся в категорию «инвалид» и потеряв интерес. Ответить на вопрос не потрудились.
— Ага! — Один из них шагнул к Алис и сцапал ее за плечо. — Вот и баба! Где ремкомплект?
— Что? — ошарашенно пискнула та.
— Инструменты! Запчасти! Где они? Ты знаешь?
— Я н-не понимаю, о чем вы говорите, — заикаясь, пролепетала Алис, пытаясь отстраниться.
— Дура или запирается? — мрачно вмешался другой. — Может, ей пятки поджарить?
— У нас нет никаких инструментов. — Из глаз потекли слезы, пуще всего Алис страшилась ожогов. — Даже молотка нет, правда! Если надо что-то починить, господин Кавелиас просто нанимает рабочих…
Бандиты расхохотались.
— Ты умеешь ремонтировать фотонные двигатели? — Первый все еще надеялся.
Алис замотала головой, роняя слезы.
— Лучше бы тебе уметь, девка! — проскрипел второй. — Починишь лоханку, и мы тебя отпустим. Даже не убьем. А если от тебя никакого толку, кроме сисек да дырочки, их и употребим всей командой.
— Ну? — Первый встряхнул девушку, стоящую ни жива, ни мертва.
Кавелиас слегка шевельнулся под пледом. На него не обратили внимания. Что он может? Он и сам-то себя в расчет не брал. Одной ногой в могиле. Он всерьез готовился к смерти, которая подступила уже так близко, что он ощущал ее дыхание. Он привык к ее незримому присутствию и не боялся. Боялся лишь боли, которая в конце концов перестанет подавляться препаратами. Вот на такой случай у него и был припасен пистолет. Крошечный, почти игрушечный, из него и с дюжины шагов в мишень не попадешь. С одной пулей, для себя.