— Мало ли что я говорила. Это вы ему в башку попали. Эксперт подтвердил, — соврала она. — Так что деньги ваши, пользуйтесь.
Он поколебался.
— Может, возьмете себе? За содержание детей.
— Их содержание мне ничего не стоит. Еду они добывают сами: то зверька подстрелят, то плоды соберут.
Это тоже было не совсем правдой: ели и консервы, и запасенные крупы, опять же муку покупали в городе. Стирка белья и одежды, ликвидация последствий шалостей… Но не мелочиться же.
— И Вере с ними нескучно, — добавила Тереза.
Уж на следующий-то год я добуду себе шкуру дракона, подумала Тереза, вешая замок на новую, крепкую дверь дома номер 12. И сделаю себе… А что вообще можно из нее сделать? Перчатки? Не так уж холодно на Т5 даже глубокой зимой, чтобы беспокоиться о перчатках. Сапоги? В городе они не нужны, в дождливое время достаточно закрытых туфель, а таскаться в такой нарядной обуви по лесам и всякой грязи — жалко. Плащ? Разве что на малого ребенка, а на взрослого одной шкуры не хватит, нужны две, к тому же одинаковые, чтобы не выглядеть в двухцветной одежке клоуном. Лесник развеял опасения Терезы: никаких ограничений на отстрел драконов не существовало. Но подстрелить их — чересчур сложная задача, а выцелить определенного дракона требуемой масти — вовсе нерешаемая.
Конечно, шкуру всегда можно продать. Но в данный момент Ильтены в деньгах не нуждались. После сумки Альву и Йорры сумма, вырученная у лесника за шкуру, не слишком впечатляла. И Тереза охладела к охоте за драконами. Фиг с ними, пусть летают пока.
В Нокккэм ехали маленькой автоколонной: серая машина Хэнка, а за ней — синий автомобиль Терезы. Тереза не хотела оставлять больного соседа с двумя детьми одного на трассе. Мало ли — пульс скакнет, в глазах помутится… Но она хорошо понимала: откажется. Гордость не позволит принять заботу о себе. Он сам в ответе за свою семью, за все, что от нее осталось, и уступить эту ответственность для него очень болезненно. Тереза схитрила. Сказала, что он, как мужчина, обязан сопроводить ее до города. Прокатило: съел и не подавился. Тереза проследила, чтобы ехали с остановками — мол, детям надо отдохнуть, размять ноги и перекусить. К счастью, вопрос, почему в прошлые поездки им это было не нужно, не возник. Видимо, Хэнк объективно нуждался в отдыхе и был рад, что спутнице пришла в голову эта идея.
— Госпожа Ильтен, — высший командир Тегер Руани был расстроен, — ну почему вы слили эту историю с пиратами тильгримскому отделению? Нам бы очень пригодилось участие в таком резонансном расследовании.
Служба охраны безопасности Тильгрима действительно неплохо пропиарилась. Тильгримцам и раньше перепадала слава от инцидентов в Риаведи с участием госпожи Ильтен, и вот новое происшествие: настоящие пираты с аварийным кораблем, беглый диспетчер с женщиной, море трупов, загрязнение окружающей среды… И все это мимо Ноккэма, как же так?
— Хочу вам напомнить, господин Руани, что Риаведи — территория, относящаяся к тильгримскому отделению, — сказала Тереза. — Найдите хоть одно основание скрыть это происшествие от тамошних безопасников.
— Нет, ну зачем же скрывать? Просто вы могли бы позвонить сначала нам. Чтобы проинформировать, понимаете?
— Не могла, — отрезала Тереза. — Вышка мобильной связи упала. Или вы считаете, что я, бросив все, срочно должна была строить пентаграмму пси-связи?
Высший командир вздохнул.
— Но в следующий раз вы позвоните нам? Если вышка не пострадает, — добавил он.
— В следующий раз? — возмутилась Тереза. — То есть вы предполагаете, что в Риаведи регулярно должны случаться жуткие истории? Да еще похоже, надеетесь на это? Вы — служба охраны безопасности, господин Руани! Вам следует людям безопасность обеспечивать, а не создавать себе пиар на их несчастьях!
И чего она сорвалась? Прекрасно ведь знала, что за человек Руани. Не дурной, отнюдь: дело свое делал, преступность в меру сил искоренял, с подчиненными ладил. Старался брать пример со своего прежнего командира Маэдо. И в этом слегка перебирал. Надо быть собой, а не обезьянничать. И не завидовать. Руани хотелось так же хорошо выглядеть перед начальством и общественностью, ловить удачу, делать карьеру. Ну как ему объяснить, что вершины своей карьеры он уже достиг, чтоб не обидеть? Он неплохой начальник городского управления, но в столице таких, как он, на бутерброд намазывают и съедают.
Не надо было на него орать. Объяснять бесполезно, но могла бы проигнорировать. Просто Тереза тяжело переживала события этого лета, в которых Руани видел только упущенную славу. Люди погибли, дети осиротели, а он о плюшках от руководства! Вот и не выдержала. Да, она не плакала ни по Лике, ни по ее сыну, ни по деду Калле… Еще с войны она научилась в ответ на удары судьбы не лить слезы, а действовать. Но это не значит, что у нее каменное сердце. Что можно вот так…