— Я и хочу отсюда убраться, — придушенно проговорила Райзен, оставив борьбу. Физически она была слаба, как обычная женщина. — Я собиралась уйти этой ночью, вон портал горит. — Она чуть повела головой в сторону костра.
Тереза проследила за ее взглядом. Странный такой костер на самом-то деле. Скорее пылающая арка.
— Не надо убивать, — просяще повторила Райзен. — Зачем тебе моя жизнь? Ты все равно не сможешь взять мою силу. Я просто уйду. Избавлю эту землю от своего присутствия. Ты же этого хотела на самом деле? Пожалуйста!
— Ты намерена с помощью вон той хрени вернуться на родину? — недоверчиво спросила Тереза, косясь на арку. — Это что, волшебство?
Она колдунья, сказал Маэдо. А Тереза думала, колдуньи бывают только в сказках.
— Да. — Райзен чуть поморщилась. — Хочешь, научу? Если отпустишь меня.
Тереза ослабила захват и застегнула куртку, заинтересованно поглядев на арку.
— А этому можно научиться?
— Всему можно научиться, — промолвила Райзен, потирая исцарапанное горло.
Они сидели, греясь у пламени арки и доедая Терезин паек. Со всех сторон жадно пялилось болото, но на небольшом пятачке было сухо. Райзен перенесла туда их обеих, и они пролили по капле крови в чистый огонь, чтобы скрепить клятву:
— Я, Тереза Ильтен, клянусь, что позволю тебе покинуть Тикви через этот портал в обмен на обучение одному заклинанию.
— Я, Шерирайзен Агельфае Деторн, клянусь, что обучу тебя одному заклинанию в обмен на возможность беспрепятственно уйти через портал.
— Шерирайзен? — переспросила тогда Тереза. — То есть тебя все звали неполным именем?
— Еще чего недоставало — сообщать кому ни попадя свое истинное имя. — Райзен презрительно дернула плечом. — Так и сглазить могут.
— А ничего, что я теперь его знаю?
— Это другое. Мы связаны клятвой, и наши имена скрепили ее.
Может, надо было представиться Терезой Ковалевской? Или вообще Медзинской, по отцу? Райзен ведь не назвала себя госпожой Джанек. Но поздно сомневаться, клятва прозвучала. Да и, в конце концов, Тереза приняла фамилию Ильтен вместе со своим новым мужем. А Райзен наверняка не приняла, мужья были для нее всего лишь средством.
— Чтобы ходить через портал, надо скопить силу. Перенестись на пару дюжин локтей, как здесь — проще простого: хватит твоей собственной силы или толики чужой крови. Но преодолеть световые годы невозможно без значительных затрат.
Тереза кивнула. Пси-связь подчиняется тем же принципам: чем больше расстояние, тем больше энергии требуется и тем крупнее должна быть пентаграмма.
— Силу надо собирать, долго и упорно. Можно резать жертвы, но это неэффективно: большая часть крови пропадает зря. Сколько ты сможешь выпить, прежде чем она испортится? То-то и оно.
Желудок Терезы слегка сжался. Но тон Райзен оставался невозмутимым.
— К тому же, и технически сложно, — добавила она. — Это способ для здоровых мужчин — резать глотки. Для женщины предпочтительнее другой: собирать силу через мужское семя. Никаких потерь.
Тереза хмыкнула.
— Будь так, все мужчины умирали бы на первом же году брака.
— Но ведь обычные женщины и не думают о том, чтобы впитать силу, — снисходительно улыбнулась Райзен. — Разве что случайно выходит зацепить ничтожную долю, и мужчина впадает в блаженную усталость. А сила там огромная: в каждой порции множество потенциальных жизней. Главное — ни на миг не забывать о своей задаче, сосредоточиться на ней. Расслабишься, растворишься в удовольствии — все потеряешь. Нельзя утрачивать контроль. Улыбайся, шепчи слова любви, имитируй оргазм — и непрерывно думай о силе. Тогда она никуда не денется и станет твоей.
— А партнер умрет?
Райзен пожала плечами.
— Рано или поздно. Зависит от его здоровья, от того, насколько четко ты контролируешь процесс, от уровня уже собранной силы. Чем ты сильнее, тем полнее следующий сбор. Когда я только попала в Тикви, оглушенная, почти лишенная своих собственных сил, то могла впитать самую малую долю чужих. В последние дни, напитанная силой, я с легкостью забирала жизнь целиком.
Тереза поежилась.
— Боюсь, что я не смогу освоить заклинание портала. Погубить ни за что столько народу?
— Чтобы вырваться отсюда, — вкрадчиво проговорила Райзен. — Ты непохожа на здешних послушных прелестниц, ты сильная, независимая. Неужто не мечтаешь сбежать?