— Мэм, позвольте уверить вас в том, что я приехал сюда ради единственной цели: выяснить, как отнесется моя подопечная к участию в лондонском сезоне.
Миссис Стэнтон снова окинула его долгим пристальным взглядом и загадочно сказала:
— Думаю, во многом здесь еще надо разобраться. И, пожалуй, я помогу вам.
— Вы знаете, где находится моя подопечная, мэм? И второй вопрос: почему она покинула этот дом, если, как вы утверждаете, не боялась упреков за соучастие в побеге вашей дочери?
— Я прекрасно понимаю причины отъезда Сары. После побега моей дочери в ее жизни здесь не осталось бы почти никаких радостей. Но я не сплетница. Пусть Сара сама откроет вам правду. А что касается того, куда она направилась… К сожалению, она не сочла возможным довериться мне. — Миссис Стэнтон горько вздохнула. — Сара оставила письма вашей кузине и мне, но ни в одном не упомянула, куда собирается ехать. В моем письме она просто просила прощения за соучастие в побеге. Глупенькое, глупенькое дитя! — Голос ее дрогнул. — Как будто я стала бы упрекать ее! — Она умолкла на мгновение, словно пытаясь сохранить самообладание. — Я уже узнала, что рано утром две дамы и джентльмен покинули город в почтовой карете. Судя по описанию, одна из дам — несомненно, моя дочь, а вторая — Сара. Полагаю, что ваша подопечная попросила Клариссу довезти ее до дороги, соединяющей Бристоль с Лондоном, откуда — я в этом уверена — она направится в Хартфордшир.
— Какого дьяв… что ей делать в Хартфордшире?
Улыбка миссис Стэнтон на этот раз получилась несколько натянутой.
— Вероятно, вы не помните, сэр, но, прежде чем вы стали опекуном Сары, она находилась на попечении некоей мисс Марты Трент, то ли гувернантки, то ли компаньонки. Они были очень близки. Когда вы отказались от услуг мисс Трент, она нашла место гувернантки двух осиротевших маленьких девочек в Хартфордшире, впоследствии вышла замуж за своего работодателя и стала миссис Алкот. В прошлом году она приезжала в Бат. Никогда я не видела Сару такой счастливой! И я знаю, что миссис Алкот приглашала девочку поселиться в ее доме. Наверное, именно это Сара и решила сейчас сделать.
— Вы знаете точный адрес этого мистера Алкота, мэм?
— К сожалению, нет. Знаю только, что он живет в деревушке неподалеку от Сент-Олбанса. Владеет порядочной собственностью и хорошо известен в тех краях. Вам не составит большого труда найти его.
— Благодарю за помощь, миссис Стэнтон. Надеюсь, вы простите меня, если я оставлю вас сейчас. Время не терпит. Я должен незамедлительно начать поиски моей подопечной.
— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания! Я еще немного побуду с вашей кузиной. — Эмили Стэнтон вдруг положила ладонь на рукав Маркуса и с искренней тревогой заглянула в его глаза. — Несколько лет я считала вас очень невнимательным опекуном, но теперь начинаю думать, что мое мнение было ошибочным. Ваша подопечная очень разумная и самостоятельная девушка, сэр, но я не успокоюсь, пока вы не найдете ее.
— Не волнуйтесь, мэм, я ее найду.
— Теперь, узнав вас, мистер Равенхерст, я в этом не сомневаюсь. Но… но умоляю вас, не возвращайте ее в этот дом! Если вы не найдете ничего подходящего, лучше привезите ее ко мне.
Маркус не стал связывать себя обещаниями и лишь сказал:
— Уверяю вас, я больше не буду пренебрегать своими обязанностями. Ведь что-то заставило мою подопечную покинуть этот дом! Но если Сара была так несчастлива здесь, почему, черт побери, она не написала мне? Я это непременно выясню!
Миссис Стэнтон смотрела ему вслед с чувством огромного облегчения: этот решительный и явно заботливый джентльмен непременно найдет милую Сару.
Пятнадцать минут спустя Маркус Равенхерст входил в бар одной из местных гостиниц.
Хозяин, честный работяга, исключительно собственным трудом превративший свое заведение в одну из лучших городских гостиниц, до женитьбы на дочери покойного владельца служил грумом в поместье Равенхерстов. Он был предан семейству, но после неожиданной кончины Агнес Равенхерст шесть лет назад решил попробовать свои силы в новом деле и ни разу не пожалел о своем выборе.
Поскольку хозяин не терпел неприличного поведения в своей гостинице, ему приходилось довольно часто наводить порядок, безжалостно изгоняя особенно буйных посетителей. Вот и сейчас, услышав чересчур громкий голос, он оставил огромную бочку эля, с которой мужественно сражался, и решительно направился в бар, однако на пороге остановился как вкопанный, в момент растеряв всю свою воинственность.
— О, мистер Маркус! Сэр! — Он бросился вперед и тепло пожал руку Равенхерста. — Не видел вас… ну, с тех печальных событий… Как дела, молодой господин?