Ноэль хочет меня, не ее. Я знаю это. И хочу его. Но ей нужно помочь замолчать.
Я стою, сжимая кулаки и моля небеса, чтобы она ушла.
— Вали отсюда. — Она выпрямляет руки и толкает меня в плечо.
Она наклоняется и замахивается на меня, но я опережаю ее. Я бью ее по лицу кулаком, прежде чем соображаю, что делаю. Она покачивается, но держится на ногах. Кровь сочится из ее носа, и она вытирает ее рукой.
— Ах, ты… Сука. — В ее глазах пылает ярость.
Она бросается на меня и толкает в плечо. Я цепляюсь за электрические шнуры позади себя и теряю равновесие. Когда я приземляюсь на землю, она нападает на меня. Девушка хватает меня за волосы и дергает их в сторону, прежде чем нанести удар по лицу. Удар приходится по моей скуле. Меня никогда раньше не били, и это меня поражает. Я уже отчаялась, не зная, как отцепить ее от меня. Я дергаю бедрами, когда она отстраняется, чтобы ударить меня еще раз. Прежде чем у нее это получается, она скатывается, и я с трудом сажусь.
Я нависаю над ней после того, как поднимаюсь на колени. Две большие руки хватают меня и ставят на ноги.
Адреналин бурлит в венах, а глаза застилает пелена гнева. Один из членов команды помогает блондинке встать, и я замечаю, что порванное «платье» висит на ее тушке. Верхняя часть платья сдвинулась в сторону, обнажив одну грудь.
Она поправляет одежду и хмурится.
Я даже не заметила, что группа прекратила играть и что каждая пара глаз вместе с камерами устремлена на меня.
— Лэйн! Ответь мне. Ты в порядке? Тебе больно? — спрашивает Ноэль. Он выглядит растерянно и обеспокоенно. Я даже не поняла, что он держит меня.
Я мотаю головой и смотрю в сторону толпы. Так или иначе, моя стычка с этой курицей закончилась на глазах у этих людей. Мне надо убраться отсюда.
Распутная девица смотрит на меня, прежде чем охрана выводит ее с концерта.
Гул нетерпеливой толпы становится громче, поскольку Рифф берет гитару.
— Ноэль, мужик, нам нужно закончить концерт. Она в порядке.
Губы Ноэля складываются в тонкую линию. Он не хочет оставлять меня одну, но знает, что люди разнесут всё здание, если не получат шоу, за которое заплатили.
Он касается моей щеки, и я вздрагиваю.
— Пойди к автобусу и приложи лед. Мы поговорим, когда закончится выступление.
Я не хочу уходить. Единственное, чего я хочу — узнать, кто эта девица, и почему она думает, будто может претендовать на Ноэля. Но сейчас не время. Я знаю. Не здесь, не с двадцатью тысячами свидетелей. Вместо того, чтобы возмутиться, я киваю, и Ноэль целует меня в лоб.
— Приложи лед, — просит он, отходя на пару шагов.
Коллективный вздох проносится над ареной, и меня внезапно начинает тошнить. Неужели мне придется каждый день бороться с бывшими девушками Ноэля?
Это точно не для меня.
Я — не сумасшедшая девица, которая готова расцарапать лицо всем, кто посмотрит на ее мужчину. Что со мной не так?
Пара охранников выводит меня, интересуясь, в порядке ли я.
— Извините за это. Женщины. Что с них взять? — говорит Ноэль, и толпа смеется. Я знаю, что он не имел в виду ничего плохого, но это обидно. — Спорим, ребята, вы не ожидали сегодня два представления.
Толпа смеется еще громче, и слышатся барабанные удары.
Я хочу умереть.
В автобусе мне удается найти лед. Он холодит кожу, и чувствуется онемение.
Я не могу прожить ни дня, не заводя себе врагов. Я падаю на диван и закрываю глаза. Этот день не может стать еще хуже.
Как только я комфортно устраиваюсь, раздается стук в дверь. Странно. Я никогда не слышала, чтобы кто-то стучал в эти двери. Парни заходят без стука, когда им заблагорассудится, но шоу еще продолжается, и я знаю, что это не они.
Не думаю, что справлюсь сегодня с еще одной чокнутой фанаткой. Я встаю с дивана и поворачиваю дверную ручку. За дверью стоит Диана Свеггер. Ее рыжие волосы собраны в низкий пучок, а коричневый костюм облегает фигуру. Я смотрю на свою порванную черную майку и джинсовые шорты, и во мне нарастает паника. Я — настоящее несчастье. Я только могу представить, как выглядят мои лицо и волосы.
Диана снимает свои солнцезащитные очки от «Гуччи».
— Какого черта с тобой произошло?
Я убираю мешочек со льдом от своего лица и перекладываю его в другую руку, одновременно вытирая о шорты влагу с правой руки, чтобы поздороваться.
— Здравствуйте, мисс Свеггер. Не хотите войти?
Диана приподнимает бровь и не делает шага, чтобы поздороваться.
— Ты — ходячее несчастье.
Она морщит нос, когда копается в сумочке в поисках телефона. Я убираю руку.
— Гарольд? Да, привет. Я нашла ее. Она не... — Диана делает паузу и смотрит на меня. — Не уверена, что у нее получится. Тебе, возможно, придется приехать сюда и всё разрулить, прежде чем мы потеряем этот заказ полностью.
О, нет. Она уже увольняет меня?
Мое сердце забилось слишком сильно. Если она уволит меня, то не будет больше предлогов, чтобы остаться с Ноэлем в турне.
— Пожалуйста, подождите. Со мной все в порядке. Я не ждала вас так рано. Пожалуйста, проходите, дайте мне возможность все объяснить. Я вас умоляю.
Диана смотрит на меня, не говоря ни слова.
— Гарольд, я тебе перезвоню. — Она завершает разговор и кладет телефон в сумку. — У тебя должно быть чертовски хорошее объяснение.
Я испытываю невероятное облегчение, когда она проходит в «Большую Берту», и закрываю за ней дверь.
Диана осматривает автобус.
— Ты находишься тут с четырьмя мужчинами?
— Все не так плохо. — Я шагаю к столу и встаю напротив нее. — Ноэль делит со мной спальню. Остальные ребята спят на складных койках.
Диана кивает, но, похоже, она не удивлена этой новостью.
— Так что, ты и Ноэль вместе?
— Ну, да. Но вы уже знаете это, да?
— Я догадывалась. — Она поправляет ремешки от сумки, свисающей с плеча. — Это объясняет, почему ты здесь, — бормочет она. — Обычно мы не позволяем нашим сотрудникам иметь отношения с клиентами. Этот контракт с «Черным соколом» очень важен, и Ноэль Фелькон сам выбрал тебя, поэтому я закрыла на это глаза. Просто предупреждаю, если Ноэль тебя уволит, ты больше на меня не работаешь. Это не обсуждается.
Я с трудом сглатываю. Таковы ставки.
— Поняла.
— Хорошо. — Диана вздыхает. — Теперь, когда мы все выяснили, давай обговорим кое-что. — Она кладет сумочку на стол и достает iPad. Через несколько минут она ставит его на стол и поворачивает в мою сторону. — Это твой контракт. На самом деле он стандартный. Тут говорится о том, что ты не раскроешь, не обменяешь и не продашь наши проекты другой маркетинговой компании. Также оговорка: не конкурировать.
— Не конкурировать? — Я поняла все, кроме этого.
— Если ты уволишься, то не сможешь присоединиться к конкурирующей маркетинговой фирме в Нью-Йорке.
Я с трудом сглатываю. Нью-Йорк является центром всех рекламщиков. Уверена, такие фирмы есть и в других штатах, но моя мечта — Нью-Йорк. Там всё находится в движении. Это первый шаг к великой цели. Мой шанс. Я должна воспользоваться им. У нас с Ноэлем всё будет в порядке, ведь так?
— Где подписать? — спрашиваю я.
Диана протягивает мне ручку, и я подписываю документ. Как только я заканчиваю, она поворачивает планшет к себе.
— Позволь мне отправить этот документ в офис, и приступим к делу.
В течение следующих тридцати минут мы обсуждаем то, что я узнала о клиенте и то, как Ноэль видит свою благотворительную кампанию. Очевидно, он сказал Диане, что хочет предоставить мне полный творческий контроль.
Мой желудок скручивается в узел.
Это большая ответственность. Я думаю попросить помощи, но Диана дает понять, что я должна со всем разобраться самостоятельно. Если все провалится, в этом будет только моя вина.
Диана смотрит на часы.
— Есть вопросы?
Около миллиона, но я не задам ни одного, иначе выставлю себя еще глупее.
— Нет, мэм. Думаю, вы все понятно объяснили.