-- Ну а что случилось-то?
-- Валы полетели. Стоят две машины. А з-за... это... за-пасных валов нету.
-- У меня тоже нету
-- У Антипова есть. Но он не дает. А в сельхозснаб сейчас ехать -- вы ж понимаете...
-- Так что ты хочешь-то?
-- Позвоните Антипову, пусть он...
-- Антипов меня пошлет к черту и будет прав.
-- Не пошлет, -- серьезно сказал Сеня. -- Что вы!
-- Ну так я сам не хочу звонить. Что вам Антипов -- снаб-женец? Как можно докатиться до того, чтобы ни одного вала в запасе не было? А? Чем же вы занимаетесь там?
Сеня молчал.
-- Вот. -- Секретарь положил огромную ладонь на стекло стола. -- Где хотите, там и доставайте валы. Вечером мне до-ложите. Если машины будут стоять...
-- Понятно. По-по-понял. До свиданья.
-- До свиданья.
Сеня быстро вышел из кабинета. В приемной оглянулся на дверь и сердито воскликнул:
-- Очень хо-хо-хорошо! -- И потер ладони. -- П-просто великолепно!
В приемной остался один лысый гражданин. Он сидел, не решаясь входить в кабинет.
-- Пятый угол искали? -- спросил он Сеню и улыбнулся; во рту его жарко вспыхнуло золото вставленных зубов.
Сеня грозно глянул на золотозубого. И вдруг его осенило: городской вид лысого, его гладкое бабье лицо, золотые зубы, а главное, желтый портфель -все это непонятным образом вызвало в воображении Сени чарующую картину заводского склада... Темные низкие стеллажи, а на них, тускло поблес-кивая маслом, рядами лежат валы -- огромное количество коленчатых валов. В складе тишина, покой, как в церкви. Прохладно и остро пахнет свежим маслом. Раза три за свою жизнь Сеня доставал запчасти помимо сельхозснаба. И вся-кий раз содействовал этому какой-нибудь вот такой тип -- с брюшком и с портфелем. Сеня подошел к золотозубому, хлопнул его грязной рукой по плечу.
-- С-с-слушай, друг!.. -- Сеня изобразил на лице небреж-ность и снисходительность. -- У тебя на авторемонтном в го-городе никого знакомого нету? Пару валов вот так надо! -- Сеня чиркнул себя по горлу ребром маленькой темной ладо-ни. -- Литр ставлю.
Лысый снял с плеча Сенину руку.
-- Я такими вещами не занимаюсь, товарищ, -- строго сказал он. Потом деловито спросил: -- Он сильно злой?
-- Кто?
-- Секретарь-то.
Сеня посмотрел в серые мутновато-наглые глаза лысого и опять увидел стройные ряды коленчатых валов на стеллажах.
-- Н-н-не очень. Бывает хуже. Иди, я тебя по-по... это... подожду здесь. Иди, не робей.
Лысый медленно поднялся, поправил галстук. Прошелся около двери, подумал. Быстренько снял галстук и сунул его в карман.
-- Тактика нужна, тактика, -- пояснил он Сене. -- Пра-вильно давеча твой друг говорил. -- Откашлялся в ладонь, мелко постучал в дверь.
Дверь неожиданно распахнулась -- на пороге стоял сек-ретарь.
-- Здравствуйте, товарищ первый секретарь, -- негромко и торопливо сказал лысый. -- Я по поводу алиментов.
Секретарь не разобрал, по какому вопросу пришел лы-сый.
-- Что?
-- Насчет алиментов.
-- Каких алиментов?..
Лысый снисходительно поморщился.
-- Ну, с меня удерживают... Я считаю, несправедливо. Я вот здесь подробно, в письменной форме... -- Он стал вы-нимать из желтого портфеля листы бумага.
-- Вот тут на улице, за углом, прокуратура, -- показал секретарь, -туда.
Лысый стал вежливо объяснять:
-- Не в этом дело, товарищ секретарь. Они не поймут... Я уже был там. Здесь нужен партийный подход... Я считаю, что так как у нас теперь установка на справедливость...
Секретарь устало прислонился спиной к дверному косяку.
-- Идите к черту, слушайте!.. Или еще куда! Справедли-вость! Вот по справедливости и будете платить.
Лысый помолчал и дрожащим от обиды голосом сказал:
-- Между прочим, Ленин так не разговаривал с наро-дом. -- Повернулся и пошел на выход совсем в другую сторо-ну. -- Все начисто забыли!
-- Не туда, -- сказал секретарь. -- Вон выход-то!
Лысый вернулся. Проходя мимо секретаря, горько про-шептал, ни к кому не обращаясь:
-- А кричим: "Коммунизм! Коммунизм!"
Секретарь проводил его взглядом, потом повернулся к Сене.
-- Кто это, не знаешь?
Сеня пожал плечами.
-- По-моему, это по-по-п-полезный человек.
-- А ты чего сидишь тут?
-- Я уже пошел, все. -- Сеня встал и пошел за лысым.
Лысый шагал серединой улицы -- большой, солидный. Круглая большая голова его сияла на солнце. Сеня догнал его.
-- Разволновался? -- спросил он.
-- А заелся ваш секретарь-то! -- сказал лысый, глядя пря-мо перед собой. -- Ох, заелся!
-- Он за-за-за... это... зашился, а не заелся. Мы же го-го-горим со страшной силой! Нам весной еще т-т-три тыщи гек-тар подвалили... попробуй тут! Трудно же!
-- Всем трудно, -- сказал лысый. -- У вас чайная далеко?
-- Вот, рядом.
-- Заелся, заелся ваш секретарь, -- еще раз сказал лы-сый. -- Трудно, конечно: такая власть в руках...
-- У тебя на авторемонтном в го-го-го... -- начал Сеня.
-- У меня там приятель работает, -- сказал лысый. -- Завскладом. -- И посмотрел сверху на Сеню.
Сеня даже остановился.
-- Ми-ми-милый ты мой, ка-к-к... это... кровинушка ты моя! -- Он ласково взял лысого за рукав. -- Как тебя зовут, я все забываю?
Лысый подал ему руку.
-- Евгений Иванович.
-- Ев-в-ге-ге... Это... Женя, друг, выручи! Пару валов -- хоть плачь!.. А? -- Сеня улыбнулся. Глаза его засветились не-ожиданно мягким, добрым светом. -- Д-д-две бутылки став-лю. -- Сеня показал два черных пальца.
Лысый важно нахмурился.
-- Тебе коленчатых, значит?
-- Ко-ко-ко... Ага.
-- Пару?
-- Парочку, Женя!
-- Можно будет.
Сеня зажмурился...
-- В-в-в-великолепно! Махнем прямо сейчас? У меня мо-тоцикл. За час слетаем.
-- Нет, сперва надо подкрепиться. -- Женя погладил свой живот.
-- Ла-ла-лады! -- согласился Сеня. -- Вот и чайнуха. Пять минут, эх, пять мину-ут!.. -- пропел он, торопливо се-меня рядом с огромным Женей. Потом спросил: -- Ты сам, значит, городской?
-- Был городской. Теперь в вашем районе ошиваюсь, в Соусканихе.
-- Сразу видно, что го-го-го-городской, -- тонко заметил Сеня.
-- Почему видно?
-- Очень ка-ка-к-красивый. На сцене, наверно, выступа-ешь? -- Сеня погрозил ему пальцем и пощекотал в бок. -- Ох, Женька!..
Женя густо хохотнул, потянулся рукой к груди: хотел по-править галстук, но вспомнил, что он в кармане, нахмурился.
-- Бюрократ ваш секретарь, -- сказал он. -- Выступишь с такими...