Прибыл горделиво выглядевший Каллахан. Поскольку Максвенсон больше не был политическим боссом Нью-Белфаста, сахем открыто ходил по городу, не опасаясь попасть в полицейскую облаву и сесть под арест.
Он сказал Парку:
— То, что я собираюсь тебе рассказать, может стоить мне жизни, если узнает кто-то из моих товарищей-скреллингов. Дакоты на границе втайне собирают армию. Если винландцы сцепятся между собой, дакоты ударят, чтобы захватить северо-западные провинции.
Парк присвистнул.
— А чероки?
— Они пока мешкают, ждут, как все обернется. Если война покажется им выгодной, они и сами попробуют немного двинуть границы.
— И что тогда будут делать твои скреллинги?
— Смотря по обстоятельствам. Если изменка Скоглунда не пройдет, они присоединятся к врагу. Если же пройдет, то, думаю, я смогу сдержать большинство из них.
— Зачем ты мне это говоришь, Каллахан?
Сахем усмехнулся своей широкой обезоруживающей ухмылкой.
— По двум причинам. Во-первых, мы с епископом дружили много лет и, где бы ни находилась его душа, я постараюсь остаться верным человеку с его обликом. А во-вторых, меня, в отличие от некоторых скреллингов, не охмурили сказки о том, как прекрасно все устроят для нас дакоты, если мы поможем им свергнуть бледнолицых. Их государство еще менее демократичное, чем Бретвальдат. Я кое-что знаю о том, как они обращаются со своим народом. Так что, если ты поддержишь меня, я стану поддерживать тебя.
Парк предпочел бы выступить на открытии Альтинга в роли епископа Скоглунда. Но, поскольку слишком многие знали его, как Аллистера Парка, он присутствовал на открытии со своими усами, крашенными волосами и в очках.
Атмосфера была наэлектризованной. Даже Парк, при всей его проницательности, не мог угнаться за происходящим. Риски оставались огромными, как бы он ни распорядился голосами своих инсургентов.
Парк держал их взаперти — вместе с собой — в комнате комитета до последней минуты. Он еще и сам не знал, прикажет он им голосовать — за или против поправки.
Тикали часы на стене.
Появился бой с запиской для Парка. В ней говорилось, что «Сыновья викингов» получили сообщение о том, что поправка уже принята; они тут же мобилизовались и захватили город Олафсбург.
Кто и как отправил это ошибочное сообщение, не было никакой возможности выяснить. Но было уже слишком поздно, чтобы отступать. Парк поднял взгляд и сказал, очень серьезно: «Мы голосуем за поправку Скоглунда». Вот и все; его хорошо накрученным политическим винтикам этого хватило.
Прозвенел колокольчик, и они вывалились из комнаты. Парк занял свое место на галерее для посетителей. Пока сессия Альтинга открывалась с обычными формальностями, Парк не говорил ничего, он только яростно размышлял. Председатель, спикер и капеллан бесконечно долго занимались своими подготовительными делами, словно опасаясь, что, покончив с ними, окажутся в хватке страшившей реальности, дожидавшейся их внимания.
Когда подошло время выдвигать первые предложения, люди Парка встали и перешли на сторону «рубинов». Наступила мертвая тишина. Потом «рубины» разразились триумфальными криками. Больше не было необходимости изворачиваться или деликатно обходить углы в борьбе за маргинальные голоса. Предложение за предложением проходили «на ура». Были смещены «алмазные» председатель и спикер, а их места заняли «рубины».
Через час дебаты были прекращены, несмотря на вопли «алмазов» и им сочувствующих про «политику затыкания рта» и «самоуправство».
Поправку вынесли на первое голосование. До требуемых двух третей ей не хватило одиннадцати голосов.
Парк написал записку и передал ее спикеру. Спикер передал записку председателю. Парк наблюдал, как маленькая белая бумажка дрейфовала по «рубиновой» стороне палаты. Затем встал лидер Рубиновой партии и торжественно объявил о временном приостановлении полномочий тингменов Адамсона, Ардузера, Бервульфа, Дала, Фессендена, Гилпатрика, Холмквиста… Он перечислил всех тингменов из областей-сепаратистов.
Большинство из них не стали ждать; они поднялись и вышли, предположительно, для того, чтобы успеть на аэроколесницы в свои родные провинции.
Во втором голосовании поправка была принята.
После окончания заседания Альтинга Парк посмотрел на лидера «рубинов». Он сказал:
— Я слышал, что Кедрик до сих пор не отдал приказа о мобилизации. Говорит что-то вроде «Заблуждающиеся братья, идите с миром»[27]. Какова линия вашей партии по этому поводу?
27
Отсылка к истории Гражданской войны в США (1861–1865 гг.) Перед войной многие считали, что штаты Юга имеют право выйти из Союза, и в газетах встречалась фраза «Заблуждающиеся сестры, идите с миром» (в английском слово «State» — «Штат» — женского рода).