На следующее утро он все еще оставался в постели. Но когда Парк попытался протереть глаза и сесть, то обнаружил, что его запястья и лодыжки крепко привязаны к четырем столбам. Он оказался в другой кровати и в другой палате — эта больше походила на комнату в частном доме.
А в ногах кровати сидел маленький седой мужчина с пронзительными черными глазами, сверкающими над острым носом.
Несколько секунд Аллистер Парк и мужчина смотрели друг на друга. Потом лицо мужчины внезапно исказилось, как будто его охватила внутренняя боль. Он поглядел на свою одежду так, словно видит ее впервые, закричал, вскочил и выбежал из комнаты. Парк слышал, как ноги мужчины простучали по лестнице, хлопок входной двери, а потом ничего.
Аллистер Парк попытался освободиться от своих уз, но чем сильнее он тянул, тем туже путы затягивались. Поэтому он постарался больше не тянуть, что тоже не дало результата.
Он прислушался. Снаружи доносилось слабое шуршание и звук работающих двигателей, свидетельствующих о наличии трафика. Должно быть, он все еще в городе, хотя вроде бы довольно тихом.
Лестница заскрипела. Парк затаил дыхание. Кто-то поднимался, и без лишнего шума. Больше, чем один человек, подумал Парк, прислушивающийся к скрипам.
Кто-то споткнулся. Снизу далекий голос задал вопрос, который Парк не смог разобрать. Последовало несколько быстрых шагов и удар кулаком.
Дверь комнаты Парк была слегка приоткрыта. В щели появился вертикальный фрагмент лица, включавший глаз. Глаз смотрел на Парка, а Парк — на глаз.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалились трое мужчин в широких брюках вроде шаровар и свободных блузах, словно из русского балета. У них были большие, плоские, почти пятиугольные лица, красно-коричневая кожа и прямые черные волосы. Они заглянули за дверь и под кровать.
— Какого черта? — спросил Аллистер Парк.
Самый крупный из троих посмотрел на него.
— Ты не ранен, Святый?
— Нет. Но мне чертовски больно от этих пут.
На лице крупного мужчины мелькнуло удивленное выражение, но он перерезал ремни. Парк сел, потер запястья и выяснил, что на нем грубое шерстяное белье.
— Где мерзкий негодяй Ноггл? — спросил большой коричневокожий мужчина.
Несмотря на то, что он раскатывал «р» как шотландец, на шотландца он не походил. Парк подумал, что он скорее похож на азиата или на американского индейца.
— Ты имеешь в виду маленького сивого птаха?
— Конечно. Ну, знаешь, того мерзавца.
Он произнес «знаешь» через «и» — «знаишь».
— Когда я проснулся, он сидел в этом кресле. Он посмотрел на меня и выскочил отсюда, как будто на него напали все летучие мыши ада.
— Может, сошел с ума. Но самое важное — вытащить тебя отсюда.
Один из мужчин достал из шкафа костюм, похожий на одежды этой троицы, но мрачно-серого цвета.
Аллистер Парк оделся. Видимое напряжение мужчин заставило его поторопиться, хотя он еще не воспринимал все это всерьез.
Парк спросил, засовывая ноги в ботинки с эластичными резинками по бокам и большими металлическими пряжками:
— Давно я здесь?
— Ты пропал неделю назад, — ответил крупный мужчина, остро на него глянув.
Неделю назад он был Аллистером Парком, помощником окружного прокурора. На следующий день он им уже не был. Возможно, это не просто совпадение.
Парк захотел посмотреть на свое новое «я» в зеркало. Но прежде чем успел разглядеть что-то, кроме недельной бороды, двое мужчин мягко потянули его за руки к двери. Несмотря на срочность, в их действиях сквозила какая-то почтительность. Парк пошел с ними. Он спросил:
— Что мне теперь делать?
— Нужно немного подумать, — сказал крупный мужчина. — Возможно, возвращаться домой будет небезопасно. Тсс! — он несколько драматично крался вниз по лестнице впереди них. — Конечно, — продолжал он, — ты можешь потребовать арестовать Джозефа Ноггла.
— Будет от этого польза?
— Боюсь, что не очень. Если Ноггл действовал по указке Максвенсона, то можно быть уверенным — ленивые нагибы его не найдут.
У Парка оставалось много вопросов, но он не хотел выдавать себя раньше, чем придется.
Дом был старым, декорированным в любопытном, можно сказать, геометрическом стиле с обилием шестиугольников и спиралей. На первом этаже в кресле-качалке сидел еще один смуглый мужчина. В одной руке он держал предмет, похожий на автомобильный шприц для смазки с пистолетной рукояткой. В другом конце комнаты сидел другой мужчина, с синяком под глазом. Он со страхом смотрел на похожую на оружие штуковину.