Старик дает мотоциклисту сигнал ехать и пожимает Петерсу руку.
— Передай от меня привет Германии и готовься к революции.
Петерс умер три часа спустя на каменных ступенях сельской школы. Его похоронили в огороде. Мы отметили это место каской, но кто-то играл ею в футбол, поэтому мы не смогли даже поставить креста на его могиле, когда вернулись.
Разведгруппа продолжала свое дело без одного танка.
Мы ехали по изрытой оврагами местности. Путь был очень трудным.
Наконец мы снова выехали на большую равнину. И увидели пятьдесят—шестьдесят едущих на запад Т-34.
Сообщив о них в полк, мы получили приказ держать их под наблюдением и продолжать разведку.
Танкисты противника вскоре заметили нас и выказали неприятное любопытство.
Порта высунулся до пояса из башни и помахал русским, те помахали в ответ, приняв нас за своих: Потом повернули и продолжали свой тряский путь.
Малыш вскрикнул:
— Пресвятая Дева! Видите, что надвигается?
Мы посмотрели. От Оловска двигалось подразделение противника, еще более крупное, чем первое. Кроме Т-34 там были КВ-1 и КВ-2.
Порта спросил Старика:
— Как думаешь, не смотаться ли отсюда?
— Нет, я останусь здесь, пока не получу приказа возвращаться.
— Тоже мне кандидат на Железный крест! — выкрикнул Порта, побагровев от ярости. — Погоди, скоро русские начнут бить по нам из 152-миллиметровок. Это образумит тебя.
— 152-миллиметровок? — переспросил Старик и уставился в бинокль на танки противника.
— Да, да, недоумок! — бушевал Порта. — Не видишь, что это за машины? КВ-1 и КВ-2, мой цветочек! Нас зашвырнет взрывами на крышу рейхсканцелярии в Берлине. А потом всех повесят за то, что напугали Гитлера до полусмерти.
Старик ненадолго задумался.
— Ладно, едем.
— Отлично, — улыбнулся Порта и развернул танк. — Будь у вас разум, вы бы пристегнули ремни, как говорят летчики. Это будет незабываемая поездка.
Танк рванулся вперед на полной скорости. Старик ударился головой о стенку башни.
— Осторожнее, сумасшедший шут! — крикнул он Порте, утирая кровь со лба.
— Йозеф Порта, милостью Божией обер-ефрейтор, водит танк таким образом, каким, почтительно заявляю, его нужно вести, есть на то твое разрешение или нет. Если не нравится ехать, слезай.
Заработало радио. Легионер ответил:
— Золотой Дождь слушает. Прием.
Из полка передали:
— Говорит Цветник. Золотому Дождю возвращаться. Прием.
— Золотой Дождь понял. Каким маршрутом? Прием.
— Хинка и Лёве ведут бой с превосходящими силами противника. Большие потери. Семнадцать наших танков уничтожено. Исходный пункт Золотого Дождя недоступен. Конец связи.
Радио умолкло.
Это означало, что полк ведет тяжелый бой с большими танковыми силами противника и несет значительные потери. Мы, разведгруппа, должны были попытаться вернуться к своим, но как — непонятно. Путь был перекрыт русскими. И пользоваться радио было запрещено.
Три больших танка громыхали по холмистой местности, высоко вздымая фонтаны грязи. Пронеслись через село, где не оставалось в живых ни людей, ни животных. Кое-где горели дома, на дороге лежало несколько трупов мирных жителей.
Порта попытался обогнуть их, но танк проехал по одному. Нам показалось, что мы это ощутили.
Выехав из села, мы увидели несколько грузовиков, двигавшихся на север. Когда мы въехали в один из оврагов, нас встретили сильным пулеметным огнем. В ответ заработали наши пулеметы, и противник быстро прекратил стрельбу.
Оказалось, в овраге укрывались раненые русские. Разоружая их, мы обнаружили раненную в грудь женщину с погонами лейтенанта. Нам сказали, что она командовала танком, который подбили под Веледниками.
Оставив русских, мы поехали дальше на запад. У небольшой рощицы нас обнаружила группа Т-34 и пустилась следом. В наш задний танк угодило несколько снарядов, и он запылал, как факел. Из пяти членов экипажа не спасся никто. Мы видели, как командир высунулся из башни, потом упал в кроваво-красное пламя.
Затем подбили танк Штеге. Из него выскочили четверо. Мы развернулись, чтобы прикрыть их, и они взобрались на нашу машину. У одного ефрейтора застряла нога между траками, и когда мы тронулись, его раздавило. По степи разнесся пронзительный крик. Штеге заткнул уши и страдальчески скривился.
Не успели мы далеко отъехать, как перед нами появились пять русских танков и открыли огонь. Мы подбили один, он загорелся. Остальные четверо яростно повернули башни для новой атаки.
Старик приказал вылезти. Тяжело дыша, мы побежали по зеленой траве, представляя собой в черных мундирах прекрасные мишени. Никакого укрытия вокруг не было. У нас оставалась единственная возможность спастись: притвориться мертвыми.