— Каковы наши планы?
И я понял, что зацепил его.
— Как вы могли слышать, наши войска недавно захватили кое-какое белатринское коммуникационное оборудование.
— Слухи ходят.
— Так вот, один из солдат, участвовавших в операции, недавно «вышел в отставку» на Новый Марс. Зовут его Джоко. Когда он сюда прибыл, он был совсем сдвинутый — слышал голоса. И мы его по возможности избегали. Ну, знаете, как это бывает?
Миллар кивнул. Человек космоса…
— Он начал покупать всякий технический лом — обугленные сирианские навигационные установки, шахтные лазеры, всякую всячину. Ну, каждый и кинулся со своим барахлом нажиться за счет бедного дурачка. Каюсь, я сам продал ему сломанный кухонный таймер. Но совесть меня кольнула, и я его спросил, что он делает, а он сказал, что делает установку для просмотра гонок. Я решил, что лучше будет притвориться, будто я что-то вижу на перегоревшем мониторе. Ну, пошел я за ним и посмотрел гонки. Это была не прямая трансляция с трехминутной задержкой со Ссслрдсст’та, вроде той, что мы смотрели в конторе. Это были гонки, которые должны были начаться через два часа.
— Тахионный приемник, — сказал Миллар.
— Предположительно, белатринский флот получает сообщения из будущего, и мой искалеченный дружок на свой безумный лад проник в их тайну. Я рысью помчался в контору и превратил свои три кредита в три тысячи.
— Но если это случилось несколько недель назад, то почему вы сегодня опять на нуле?
— Когда я вернулся к Джоко, оказалось, что в его тахионном приемнике расплавилось несколько деталей. На ремонт ушли все мои денежки, и еще не хватило. Вот я и хотел взять Эмбоя в долю.
— Вчерашнего пьяницу?
— Теперь-то я понимаю, что это не лучшее решение. Кроме того, он вроде меня, совсем пустой. Мы сидим на богатейшей золотой жиле в галактике и не можем даже купить себе лопаты.
— А какую долю получит поставщик лопат?
— Я обеспечиваю связи, вы делаете ставки, мы делим выручку фифти-фифти.
— Фифти-фифти звучит не слишком привлекательно. Мне больше подойдет восемьдесят к двадцати.
— Послушай, парень, ты не смог бы извлечь из этого дела прибыль, не будь меня. Я не только обеспечу тебя информацией, но и заткну твою жирную земную задницу на ближайший корабль, отходящий отсюда. Оставаться здесь после того, как ты сорвешь банк, может оказаться вредно для здоровья. Фифти-фифти, — сказал я.
— Семьдесят к тридцати, — сказал он.
— Шестьдесят к сорока, — сказал я.
— По рукам. Пойдем посмотрим твое чудо техники.
— Завтра. Мне нужно осторожно подъехать к Джоко. На войне его здорово тряхнуло — мы к нему вот так запросто не ходим. Завтра будет малая гонка, так что ты можешь проверить установку. Большая гонка ожидается послезавтра. Тогда-то ты и получишь свое. Мы разделимся, и ты отчалишь с планеты очень богатым человеком.
— Очень богатым человеком, — повторил он.
Я вышел из отеля и, убедившись, что он за мной не следит, отправился в квартиру Эмбоя. Тот должен был построить штуковину, то есть нацепить на обычный монитор столько всяких чудных приспособлений и примочек, сколько на него поместится.
Когда я вошел, квартирная хозяйка Эмбоя вручила мне конверт.
— Он уехал утром. Это для вас.
В записке говорилось:
Дорогой Корки!
У меня дурное предчувствие насчет этого дела. У видимся позже.
Сукин сын. Теперь мне придется провести еще одну бессонную ночь, сооружая штуковину.
Я прочитал мантру, подзаряжающую адреналиновые железы. Если придется еще некоторое время поддерживать такой же уровень стресса, то всю заработанную наличность мне суждено истратить на новое тело.
Дурное предчувствие. Боже! Эмбой всегда был ненадежным. Я поблагодарил хозяйку и поспешил домой сооружать штуковину.
Мне пришлось раскурочить все мои немногочисленные бытовые приборы и даже кое-что из встроенного оборудования. Я подсоединил то к этому, здесь и там натыкал лампочек, подключил старинный голографический шахматный автомат к прибору для выращивания йогуртной культуры. Я вмазал туда шаманскую статуэтку с Беми III и миниатюрного обучающего робота с Гебо II. Я работал в состоянии, близком к трансу.
Наверное, недосып разбудил во мне скрытые до той поры эстетические импульсы. На рассвете моя странная псевдоустановка выглядела как надо.
Я позвонил Эду Париварто. Он должен был сыграть роль Джоко. Миллар мог запомнить его в баре, но это было неважно. Миллару все равно предстояло улететь вместе со своей тургруппой. Корабли, курсировавшие по нашей системе, отходили ежедневно, но лайнеры, направлявшиеся к земной метрополии, стартовали раз в месяц. Это помогало объегоривать баранов без последствий.