Потом он увидел маргаритки на лужайке и вспомнил об огромной бабочке, которую раскрашивала Сильвия «для того, чтобы просто смотреть на нее». Он нарвал букетик. Взглянул на Арта, затем на мятый листок бумаги, извлеченный из бумажника. Калиенте 1390, квартира В. Здание было слепяще белым, глинобитный дом в испанском стиле, с плоской крышей и толстыми стенами. Дверь квартиры В была выкрашена в темно-зеленый цвет; краска местами облупилась, под ней проступало мореное дерево.
Он постучал.
Теперь на ней были сандалии, светло-зеленое платье и тонкий черный жакет поверх него. Никакой косметики. Возможно, она расчесала волосы, но это нельзя было сказать с уверенностью. Лицо ее было слишком бледным.
— Привет, — сказал он, протягивая ей цветы, слегка пожухшие без своих корней в тепле его ладоней.
Она взяла цветы и уставилась на них с ошарашенным видом. Потом подняла глаза на него.
— Подарок, — сказал он и пожал плечами.
— Сил! Поставь их в воду.
Этот новый голос был низким и приятным. Питер взглянул вправо и увидел вторую девушку из компании художников, стоящую в дверях гостиной. Теперь на ней были джинсы и кофта, на щеке еще виднелась зеленая полоска краски. Косу она расплела, рассыпав по плечам густой занавес темных волос.
— Привет, — сказал Питер. «Это ошибка, — подумал он. — Они живут вместе? Означает ли это, что я думаю?»
— Она из очень строгой семьи, — недружелюбно сказала другая девушка. — Есть множество вещей, которых она не знает. Иди, поставь их в банку с водой, Сил.
Сильвия поджала губы и исчезла в холле. Другая девушка подошла поближе к двери и сказала:
— Знаешь, она такая… это не девушка на один день, понял?
Питер с раздражением прикинул, стоит ли ему возмутиться. Он не нуждался в том, чтобы ему объясняли очевидное. Что она себе думает, у него мозгов нет? Лучше уж он сам все для себя выяснит.
Он отвернулся к окну и увидел Арта, прислонившегося к вывеске: руки скрещены на груди, губы вытянуты, словно он насвистывал.
Никто ему не доверяет, провались они пропадом.
— Я не собираюсь обижать ее, — сказал Питер девушке.
— Я рада. Ее нельзя обижать. Ее уже обидели. Но я не это имею в виду. Она просто не знает многих вещей, которые вроде бы должен знать каждый. Поэтому… если она покажется растерянной, постарайся объяснить ей, ладно?
— Ладно. — Он нахмурился и добавил: — А как тебя зовут?
— Никки.
— О’кей. Спасибо, Никки.
Никки быстро улыбнулась ему и вновь нахмурилась.
— Я с ней живу уже полтора года. Бывает много… не обращай внимания.
Сильвия вернулась, в руках у нее был глиняный горшок с цветами.
— Я им спела колыбельную, — сказала она. Питер посмотрел. Как ни странно, все цветы закрылись. — Ты их собрал, мы будем их есть?
Питер прикусил губу.
— Просто смотреть на них, — сказал он.
— О, — сказала Сильвия. Она выпрямилась. — Я бы лучше смотрела, как они растут.
— О’кей. Больше не буду приносить тебе цветы. — Он искоса глянул на Никки и кивнул ей. В конце концов, она не такая уж ведьма. — Что бы ты хотела поесть, Сильвия?
Она некоторое время смотрела на цветы, ресницы отбрасывали тени на ее щеки. Легкая улыбка изогнула губы.
— Сладкое, — сказала она.
— Десерт? — переспросил он. Внезапно ему представилось, что этот момент он запомнит на всю оставшуюся жизнь. Сильвия посмотрела на него, и он увидел, что по краям серой радужки ее глаз шел зеленый ободок. Лицо было бледным и юным. Ему захотелось смотреть на него до конца своих дней.
«Откуда она такая? — удивился он. — Странно».
— «Баскин Роббинс» сгодится?
Улыбка сползла с губ. Она взглянула на Никки.
— Мороженое, — сказала Никки.
Лицо Сильвии вновь засветилось, и она кивнула.
— О’кей, — сказал Питер. — Идем.
Сильвия отдала горшок Никки. Питер подал Сильвии руку, после тягучей паузы она протянула свою и соединила свои пальцы с его. При этом прикосновении он почувствовал толчок тепла, а также некое более коварное, убаюкивающее чувство, словно все его тело немело снаружи. Внутри же возникали пульсирующие образы, впечатления и чувства, которые мелькали слишком быстро, чтобы их осознать. У Питера кружилась голова, он чувствовал легкое опьянение.
Они дошли до ворот, повернули на тротуар, прошли мимо торчавшего на углу Арта. Питер не стал смотреть на него.
Он заказал ей самую большую порцию, а себе двойной шоколадный рожок. Когда она отпустила его руку, чтобы дать ему расплатиться, он словно проснулся. Его охватила легкая паника. Что с ним происходит?