Кристал. Да вознаградит вас Господь, сын мой.
Сид. Вы же знаете, матушка, что я не верю в вашего Бога.
Кристал. Когда-нибудь и в вас проснется вера, доктор. Наши сестры будут за вас молиться.
СИД скептически усмехается.
Таня. Я тоже буду молиться.
Кристал. А теперь позвольте мне, старой женщине, благословить вас.
ТАНЯ умоляюще смотрит на СИДА.
Таня. Алан, ну ради меня.
Сид. Если это принесет тебе счастье.
Оба преклоняют колени перед КРИСТАЛ. За кулисами ФОКС берет аккордеон и играет волнующий церковный гимн, аккомпанируя словам КРИСТАЛ.
Кристал. Да вознаградит Господь вас обоих за многолетнюю преданную службу в нашей маленькой миссионерской больнице в Лакуле, что в Восточной Замбии. Пусть вам всегда сопутствуют радость, счастье и согласие, вы заслужили это как никто другой. Дети мои, и если вам когда-нибудь захочется вдруг вернуться сюда — вместе или поодиночке, мы всегда буем рады прижать вас к груди.
Таня. Спасибо, матушка.
СИД и ТАНЯ встают. Долгая неловкая пауза.
Кристал. Чу, кажется, свисток парохода…
ПАПАША пропустил свою реплику… ФОКС бросается к куче реквизита, выхватывает оттуда свисток и дует в него что есть мочи. Раздается пронзительный, припадочный свист.
Кристал. Так и есть — свисток парохода. (Раскрывает объятия. Обнимает обоих. СИД смахивает скупую мужскую слезу.
Сид. Матушка, когда-нибудь я… я… (не в силах справиться с волнением, хватает ТАНЮ за руку, и они убегают).
Кристал. Прощайте, до свидания.
Падает на колени, молитвенно складывает руки и обращает лицо к небесам. Оно озарено страданием и терпимостью. ПАПАША опускает занавес. Слышны жидкие аплодисменты. ФОКС оживленно снует по сцене, расточая обрыдлые комплименты, пока актеры переодеваются к последнему выходу.
Фокс. Очаровательно… прекрасная работа… так трогательно… чудесный спектакль.
Таня. В тексте другие слова: «Ты так молода и прекрасна, дочь моя», — но ты слишком большая стерва, чтобы сказать так.
Кристал. Прости, дорогуша. Я это и имела в виду, да, по-моему…
Сид. Этот чертов Папаша нарочно вскипятил чайник, чтобы я сбился. Старый осел!
Фокс. Хорошо, хорошо, давайте переоденемся. Все отлично поработали, очень убедительно, с большим чувством. А где Педро?
Входит ПЕДРО. На руках у него дрессированная собачка по кличке Гринго. Она одета в зеленую юбочку и зеленую же — в тон — шляпку.
Педро. Я здесь, хозяин.
Фокс (обращается к КРИСТАЛ — интимно, но как-то вскользь). Любовь моя, ты само совершенство.
Кристал. Любимый!
Фокс. Дорогая! (Громко.) Все готовы?
Сид. Погоди, Фокс. Не забудь про наш уговор.
Фокс. Прекрасно сыграно, Сид.
Сид. Мы с Таней последними выходим на поклон. Решено?
Фокс. Решено. (Громко.) Все на местах?
Сид. Тогда смотри, Фокс. Мы договорились.
Фокс. Как скажешь. (Громко.) Построились? Отлично. Папаша, занавес.
ПАПАША поднимает занавес. Все прячутся за кулисы. На сцене ФОКС с аккордеоном. Его встречают с тем же сомнительным энтузиазмом.
Фокс. Спасибо, благодарю, спасибо. А теперь попрошу вас еще раз выразить свою признательность замечательным артистам, выступавшим сегодня на этих подмостках. Итак, знаменитый на всю Ирландию и всеми любимый, обладатель таинственного и всепоглощающего дара Эль Сид и его очаровательная партнерша Таня!
Берет несколько бравурных аккордов. Публика отвечает редкими хлопками.
Пауза.
Сид. Сволочь! (Берет Таню за руку и выходит к зрителя, изобразив на лице лучезарную улыбку).
Фокс. Спасибо, Таня. Спасибо, Эль Сид. А теперь — наш лихой испанец, в прошлом — звезда московского цирка, и его умнейшие собаки… Пожалуйста, Педро!