- Чтобы прояснить ее тайну и другие загадки, мы должны найти человека со шрамом. И как можно скорее. Я кое-что придумала. Если охранник в тот интервал видел актрису рядом с человеком со шрамом, мы бы одним махом устранили трех подозреваемых. Это значительно облегчило бы наше расследование...
- Ты не права, - возразила Иоанна. - Охранник видел их вместе всего одну секунду из этих нескольких проклятых минут. Откуда мы знаем, что они делали дальше? Может быть, разделились... То есть это могло скучиться... И дама в шляпе, и актриса утверждают, что они находились в том месте, где их видел охранник. Да! Нам нужно выяснить, что видел человек со шрамом после ухода охранника...
Именно тогда Мария обнаружила ошибку, допущенную всеми следователями:
- Мы все забыли одну вещь, - сказала она.- Нас должно было интересовать прежде всего то, что происходило в музее, пока там находился директор... То есть связать наше расследование с директорским временем.
- Ерунда! – возразил Дан. -Статуи были украдены после ухода директора, за две-три минуты до появления охранника. Их не могли украсть, пока он был там. Это элементарно,Ватсон.
Тик подумал об этом уточнении, но голос сестры оборвал его мысли:
- Не спешите с выводами! Позвольте мне довести свою идею до конца. Мы забыли, что директор и особенно его уход - это решающий момент загадки. Нам не нужно спрашивать:кто где был до закрытия музея? «До» может означать и три минуты, но также десять или двадцать минут. Мы должны делать все по-другому. Давайте спросим каждого из них по отдельности, видели ли они директора в зале, наблюдали ли они, как он уходил, что угодно... А затем нужно, в той или иной форме, выяснить, что еще произошло в музее после ухода директора. Давайте воспользуемся моментом, который представляет собой уход директора и открывает искомый промежуток времени.
- У меня едва хватило смелости вести расспросы , - призналась Иоанна.- Я постоянно чувствовала себя в опасности.
- Разъяснение Марии очень важно, -сказал Ионел. -По крайней мере, для будущих исследований.
Таково было и мнение Лючии:
- Действительно. Но давайте забудем, что это наше первое расследование. До сих пор мы только строили догадки. Мы, так сказать, установили первый контакт с персонажами. При втором контакте мы вынуждены применить метод Марии.
- Могу продолжить завтра, - предложила Иоанна. -Я нашла простой предлог.
- И это очень важно, - убеждала ее Лючия. -Охранник сказал, что директор поприветствовал даму в шляпе, когда вошел во внутренний зал музея. Может быть, он также засвидетельствовал ей свое почтение, когда уходил. Тебе необходимо выяснить, какова была ситуация тогда и что происходило потом, когда охранник объявил время закрытия.
Мария наморщила нос:
- Мне очень неловко после истории с Хаританам. Боюсь, что не смогу...
- Чушь...- попытался успокоить ее Дан. -Мариета сказала, что это грандиозная пьеса...
- Да, это то, что она любит произносить...
- Она привыкла к "необычному", - продолжал Дан. -Скажи ей, что ты прочитала... критическую статью Дантика... Не обращай внимания, Кроха, я уже заканчиваю; ТикДан не похож на автора... Дантик, наоборот , звучит как Алигьери... И, возможно, это даст ей возможность поправить Марию: "Не Дантик, мисс... О, дорогая, неужели ты не знаешь?! Данте написал ... Тот, кто нашел драгоценности в Монте-Кристо... О, Боже! Какие прекрасные драгоценности! И как он раздавал их бесплатно! О, Боже! Какое невезение! Разве она не могла родиться попозже? О! Мужчины сегодня... Я знаю одного..." -И так далее. Ты справишься, Мария.
- Будь я проклята! Она скажет: "Кто? Директор? Я не видела его и даже не знаю, как он выглядит. Даже не думаю, что он был в музее. Он не мог не сделать замечание молодому человеку, который прилип ко мне. Мужчины, когда видят..." И так далее. Может,лучше пойти мальчикам!
- До или после того, как я найду человека со шрамом? -спросил Дан. -И в любом случае, если то, что отметила ценительница Харитана, правда, мы рискуем уменьшить команду чирешаров, или всем придется посвятить себя медицинской профессии.
- Если хочешь, я пойду, - предложил Тик.- Сначала я выдам себя за брата "джентльмена, который вас знает и восхищается вами", а в конце расспрошу ее, рассказав, что уже пятнадцать лет ищу своих родителей. Знаешь... чтобы увеличить свой возраст... Я спрошу, не являюсь ли я ее ребенком .
- Вы, шутники, - сказала Лючия, настойчиво глядя на Тика и Дана, - лучше займитесь своими персонажами. Мы ничего о них не знаем, и, возможно, именно они являются ключом к загадке.
Тик хотел что-то сказать, но Ионел опередил его:
- А скелет? Вы забыли, что он бывал в Греции? Может быть, он посетил и Беотию? Что он вдруг забрел в музей да еще в момент просветления? Какое событие заставило его ни с того ни с сего заговорить на древнегреческом ? И обыскать весь дом, и провести учения по наступлению ? Он что-то скрывал? Готовился к встрече с кем-то?
- Что касается скелета, - попыталась уточнить Лючия, - то в его деле мы столкнулись с загвоздкой, но об этом мы уже говорили. Спонтанная экспроприация. Только если он заметил, что окно не заперто... Но даже тогда возникает вопрос: что он сделал с танаграми? Где он спрятал их, чтобы незаметно выскользнуть из музея? Он был там впервые. И не взял с собой ничего для...
- Вот -вот! - перебил Ионел. -Что майор искал в музее? Если он пришел туда, чтобы что-то украсть,почему ничего не взял с собой? Мешок, сетку? А может, она ему и не нужна была. Он просто набил глубокие карманы пальто... С какими мыслями скелет отправился в музей? Что побудило его к этому? Что его привлекло? Он живет в городе уже двадцать пять лет, и вдруг ему приходит в голову мысль посетить музей. Без всякой цели? Возможно, он пришел с мыслью о краже, и, найдя очень благоприятную возможность - открытую витрину, - привел свой план в действие... Откуда мы знаем, что, если бы витрина была закрыта,то Лучиан,например, или Андрееску не исчезли бы из музея?
- Но откуда мы можем знать, что витрина была не заперта? - спросила Лючия. -Гипотезы, одни гипотезы. Меня пугает мысль, что мы ничего не прояснили, что ниточки, которые мы держим в руках, запутались еще больше... Например, идея Дана. Это тоже необходимо учитывать. До сих пор я думала, что мы можем ,по крайней мере, вычеркнуть скелета из списка подозреваемых... Единственное, что не позволяет мне отчаиваться, это то, что мы только начинаем наше расследование. И есть еще кое-что. Все еще надеюсь на это. Достаточно выяснить одну деталь, которая ускользает от нас сейчас, но которая может проявиться в любой момент: через минуту, через час, через день, и которая внезапно сократит число подозреваемых до одного, или двух, или прямо покажет преступника. Помните! Когда ты, Тикушор, тогда еще действительно Тикушор, вывел из строя машину T.F.F. в Черной пещере, мы сразу поняли, кто за этим стоит! Или когда Виктор заметил единственную бесполезную вещь в залах в Замке «девушки в белом», эту величественную колонну, как быстро мы разгадали тайну! Всегда искать тщательно, ничего не упуская из виду,-так мы сможем и на этот раз добраться до детали, которая даст ключ к разгадке.
Лючия говорила не с теплотой, а с характерной для нее суровостью. Она дала остальным именно тот толчок, который был им необходим в той запутанной, сложной ситуации, в которой они оказались. Все понимали, что им потребуется больше упорства, больше решимости и больше хитрости, чтобы довести тайну до разгадки.
- Я пропустила двух человек, - разбудил ее голос Иоанны.- Охранник и человек в сером. Можем ли мы исключить их из наших проблем? Учительница сказала мне, что охранник не прошел через весь музей... Он оставался в центре подковы, оттуда объявлял о закрытии...
- Разве он не зашел на правую сторону , и никто не видел, как он прошел? -спросил Ионел. –Тогда его положение остается неизменным. Я имею в виду, он все еще подозреваемый.
- А что касается человека в сером, - сказал Тик, - я предполагаю, где мы можем его найти. Если вы согласны, мы можем нанести ему визит всей группой после ужина.
Маленький зануда не забыл про убийцу со шпорами и о дополнительных заданиях, которые он возложил на себя в связи с колесом фортуны. К его радости все остальные, во главе с Лючией, согласились совершить вечернюю прогулку по ярмарке. Если, конечно, бабушка бы им позволила. И та, с любовью глядя на Лючию после обеда, согласилась.