1
- Вставайте, лентяи! - раздался голос Марии через приоткрытую дверь.
Дан, как кузнечик, выскочил на середину комнаты. Тик еще яростнее спрятал голову между подушками, не забыв предварительно пробормотать несколько слов:
- Бууу! Я не хочу вставать с первыми петухами!
- Если бы вы только знали, как долго не спит наш петух!- Мария пыталась утешить его.
С кровати Тика подушка слетела с точностью петушиного крика. Онa приземлилaсь точно в пространство между дверью и выступом, где мгновение назад была голова Марии. И это без того, чтобы младший брат открыл глаза.
- Оставьте меня в покое! - закричал он. –Вы что,не знаете,что убийца со шпорами просыпается ровно в полночь с решимостью фанатика разбудить остальных.
- И это тот, кто сам выбрал время для сна, - добавила Мария назидательным тоном.
- Какое еще время сна? -спросил Дан, все еще находясь в оцепенении. -Мы спали, как ангелы с обмякшими крыльями.
- То есть вы не включали свет, когда вернулись? Разве вы не читали наши любовные письма? И не рвали волосы на голове от стыда? Скажешь,нет, вы, лживые дьяволы?
- А! –вспомнил Дан .- Мы пошли прогуляться по окрестностям. Я, знаешь ли ,страдаю от врожденной бессонницы,...
- Хм, вы не страдаете бессонницей... сказала Мария из-за двери. –Ты страдаешь от врожденной лжи, маленький говнюк! Как и тот мелкий щенок, который напускает на себя лоск, этот недостойный младший брат. Как вам не стыдно!
Дергаясь от нетерпения, Тик хотел дать Марии язвительный отпор, но его голова все еще наполовину кружилась. Он смог сдвинуться, высунуть язык и насмешливо вытянуть нос, прикрыв его ладонью. Но что толку? Спрятавшись за дверью, его сестра ничего не увидит. Он сказал то, что пришло ему в голову:
- - А ты, молю тебя, почему не стыдишься? Только повторяешь обидные слова, как попугай. Ничто другое не может проникнуть в твою тупую, черную, зацикленную голову... Я хочу спать, и если бы ты видела мое лицо...
- Хорошо! - угрюмо сказала Мария. - Не догадываетесь, что грецкий орех создает гигантскую тень?Так что если бы вы смотрели на часы, а не в окно, то вскочили бы как ваньки-встаньки... Мы идем на прогулку. На «безымянную поляну». Прощайте, но знайте, что я не будила вас до сих пор... из жалости.
Это была не пустая угроза. Мария действительно спускалась по ступенькам. И все равно очень быстро.
- Ты действительно думаешь, что они оставят нас одних с этими учителями-пенсионерами? - испуганно спросил Тик.- Мне нужно почистить ботинки, завязать пару бантиков на шнурках и надеть на голову шляпу. Знаешь, с моими волосами они могут подумать, что я не причесался. Только мой нос я не могу понять, как исправить. Они скажут, что я продолжаю и продолжаю шмыгать.
Дан сначала просветлел, но когда он посмотрел на часы, то обнаружил нечто, что дал себе пощечину, чтобы проснуться.
- Уже десять, Тикушор! Что мы будем делать?
- Если тебе нужна еще одна пощечина, - быстро ответил Тик, - я могу одолжить тебе ремень. Когда-то он была кожаным .
- Лучше одолжи мне пару кожаных ботинок, - умолял Дан, неотрывно глядя в окно. –Я не вижу ни намека на обувь.
Тут же в оконной раме появилась голова Тика. Его глаза с силой бинокля просканировали весь участок под ореховым деревом, но тщетно! Никаких следов обуви!
- Что, если они их забрали?- нервно спросил Тик.- О, Боже! Что за нравы и древние обычаи в этом районе, как тридцать лет назад!
- Мы скажем, что такова традиция в нашем городе, - сказал Дан.- Вместо того чтобы оставлять обувь, как в гостинице, перед дверью, следует оставлять ее во дворе, на крыльце или на ступеньках...
- Ты думаешь, что когда я бросал свои туфли, рассчитывал так, чтобы они упали рядом друг с другом на крыльцо?
- Если они не закрыли ворота прошлой ночью... -рассмеялся Дан. –Скажем,пришла незнакомая собака или кошка и утащила обувь. Хорошо, что они не убежали с ними на улицу. Вот и все!
Молодые люди приняли душ и быстро оделись. Внизу, в конце коридора, их ждала еда. Варенье, масло, сыр, чай. Чай остывал. Они медленно и боязливо ступали по ковру, как бы защищая его от износа. Услышав отдаленный шум, они быстро присели, чтобы не было видно их босых ног. К счастью, скатерть была длинной. Их жест был настолько стремительным, что они ощутили полный контакт с твердыми, безжалостными предметами, которых они не заметили на стульях. Чирешары не успели предпринять никаких маневров, так как дверь справа открылась. Появилась бабушка, высокая и строгая, которая долго и бесцеремонно разглядывала их с порога. Дан стоически переносил боль, которая сдавливала его задницу, с мыслью, что он заслужил такое наказание за совершенные ночью проступки. Но Тик чувствовал себя не справедливо обиженным. Он искал предлог, чтобы спасти свои бедра от настойчивых и неумолимых действий предмета под ним.
- Прошлой ночью вы был меньше, - раздался голос бабушки. - А может быть, выглядели так из-за электрического освещения.
Оба оставались молчаливыми и неподвижными. Только Дан, видя, как дрожат губы его друга, понял, сколько язвительных реплик было произнесено мысленно.
- Вам чего-то не хватает?- спросила его бабушка, казалось, более снисходительно.
- Немного масла, - с удивительной смелостью ответил Тик.
- Невероятно! -раздраженно сказала хозяйка. -Я не должна была позволять им готовить еду. Масло, как можно забыть о нем! О чем они думают? Когда я была в их возрасте... Помню, на тетиных именинах... Да, да, это был день рождения тети Смэрэндики, и на меня была возложена ответственность за приготовление еды.
- И немного соли, пожалуйста, - взмолился Тик, не в силах терпеть боль .- И если у вас есть немного лимона...
Старуха смотрела на него из дверного проема, не трогаясь с места. Она не могла поверить своим ушам. Но гостеприимство хозяйки победило:
- Конечно! Я бы не допустила. Чем заняты их мысли?
И она, наконец, вышла из комнаты. Немного неубедительно, немного неуверенно, все еще не определившись. Она не знала, что следует осуждать в первую очередь: вину и поверхностность девочек или наивную тупость грубияна?
- Масло! - закричал Тик, как только бабушка исчезла.- Спрячь его где-нибудь, под столом, где ты знаешь! Я положу соль в карман, а лимон... Куда спрятать лимон?
Они оба вскочили на ноги, одновременно обнаружив на стульях предметы, которые до сих пор их мучили: свои туфли. Конечно, каждый из них сидел на обуви другого.
- Они не могли указать на наши места с помощью визитной карточки?! - сердито пробормотал Дан .
Они поспешно переобулись и меньше чем через секунду оба были на ногах. Даже не подумали завязать шнурки. Сначала они решили прочитать записку, подсунутую в ботинок Дана.
- "В другой раз, - имитируя голос Марии, отрапортовал Тик, - не оставляйте свои туфли под ореховым деревом. Вы могли забраться туда вместе с ними. Мы потратили целый час на их очистку. Все животные во дворе нашли для себя в них интерес...". О! Хорошо, что бабушка с дедушкой не перехватили их. Я уверен, что мы бы весь день ходили по комнате в носках...
У них не было времени продолжать свои атаки, так как в гостиную вошла бабушка с нагруженным подносом.
- Я нашел лимон, - услужливо поприветствовал ее Тик.- Он была за чайником.
- И масло, - добавил Дан, несколько виновато улыбаясь.- Оно стояло за корзинкой с хлебом.
Если девочки что-то и забыли, то это была хлебница, о которой упоминал Дан, и которая лежала полная, с пирамидой поджаренных ломтиков, на подносе суровой бабушки.
Старуха, несправедливо названная так, потому что она была еще энергичной, прямой, с несколькими седыми волосками в волосах, отвечала со свойственной ей уверенностью, не обращая внимания, а ,может быть, специально не замечая суеты обоих чирешаров:
- Не озаботиться корзинкой для хлеба, это не к лицу Иоанне. Она была рассеяна и оставила ее в холодильнике. Я рада, что они съели полпачки масла, оставшейся со вчерашнего вечера. Но что, твоя сестра так любит масло?