Дьякон справа от Элвиса Медвежьей Лапы поднял дубинку, салютуя сцене.
— Да, — прокричал он, — у нас Бинго.
И, как это обычно бывает, толпа буквально сошла с ума, прыгая, размахивая руками, вопя и визжа так, что можно было лишь удивляться, как это листья не попадали с деревьев. А Дьяконы медленно вели Элвиса Медвежью Лапу к платформе. На его лицо, выкрашенное закатным светом, стоило посмотреть в тот момент.
Много, много времени спустя дед Девять Убийц рассказал мне то, что таилось за этой историей. Это случилось уже после того, как он ушел в мир духов, где узнал много интересного.
— Что тогда случилось, — сказал дед. — Элвис Медвежья Лапа действительно ходил к Старому Алабаме, как мы и слышали. Хотел получить какое-нибудь заклинание или снадобье для Игры. Старый Алабама сказал, что не даст. Перехитрить Игру — это слишком даже для старого сумасшедшего колдуна.
— А как ты об этом узнал? — спросил я его немного скептически. Дед к тому времени не так давно умер, и я еще не совсем привык разговаривать с ним в его новом качестве.
— Старый Алабама мне сам сказал, — ответил дед. — Черт, он уже пару лет как умер. Он ведь здесь дольше, чем я.
— О!
— Как бы там ни было, — продолжал дед, — Элвис Медвежья Лапа не отставал, предлагая и то, и это в качестве оплаты. В конце концов Старый Алабама сказал, что может сделать для него одну вещь, и больше ничего. Он может сказать, на какую доску придется Бинго.
— Дойюка?
— Когда я тебя обманывал? И мы с тобой оба знаем, что глупый мерзавец пошел и сделал это.
— Значит, я был прав, — сказал я. — Вот зачем он туда пошел ночью. Он поменялся досками с соседом. С этим, как его, парнем из клана Волка.
— Угу. Только он не понял, как такие пророчества действуют, — сказал дед. — Старый Алабама сказал ему, на какое место выпадет Бинго, туда оно и выпало. Как я тебе говорил в то утро, — добавил он, — такие проблемы сами собой улаживаются.
Как я уже говорил, этот разговор произошел много лет спустя. В тот же вечер я мог только ломать голову над этим, пока они вели Элвиса Медвежью Лапу на сцену, и знахари, а за ними вожди подходили и жали ему руку, и сама Вождь Мэрилин собственными руками повязала ему на голову красную ленту победителя. Она была низенькой женщиной, и ей пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться. Потом они проделали все остальное.
Он вопил, как никто, когда они это делали. Все орут, естественно, но мне кажется, я никогда не слышал, чтобы победитель Игры орал так громко и так долго, как Элвис Медвежья Лапа. Ребятишки из племени сенека, с которыми я разговаривал на следующий день, рассказывали, что отчетливо слышали его крики из своего лагеря на дальнем конце поля. Что ж, говорят, что это признак благосклонно принятой жертвы.
И знаете, возможно, так оно и есть, потому что дожди в то лето лили как из ведра.
Ричард А. Лупофф
ФАКТОР РУЛЕТА «ТУТСИ»
Я сижу в номере «Рино Скай Пэлас», шикарнейшего игорного заведения в Крупнейшем Маленьком Городке мира, и нахожусь в очень большой беде.
Менеджер казино мистер Альберт Браун. Он самая заурядная личность, какую только можно вообразить. Когда я регистрировался в «Скай Пэлас», он приветствовал меня у двери. Хорошо ли я долетел? Доволен ли я лимузином, доставившим меня — бесплатно, разумеется, эта услуга, разумеется, предоставляется за счет казино, — из аэропорта? Не пожелаю ли я заглянуть к нему в офис, чтобы решить вопрос о кредитной линии, или сначала предпочту — бесплатно, разумеется, — перекусить и выпить? Или, может быть, мне сначала хотелось бы расслабиться в своем номере?
Так было, когда я регистрировался. Это происходило всего семьдесят два часа назад. С тех пор все радикально изменилось.
Мистер Альберт Браун только что повесил трубку. Он сказал, что я исчерпал свою кредитную линию, что он не может больше держать за мной номер, что меня приказано не пускать в бар и ресторан, что горничным приказано забыть все приказы, которые я им давал, и что если я срочно не уплачу свой долг казино или хотя бы не сделаю соответствующие распоряжения, то он будет вынужден Принять Меры.
Принять Меры.
Он называет меня Израэлем. Когда я прибыл, я был мистером Коэном. Затем Иззи. Затем Айком. Теперь я Израэль. Что ж, это мое имя, у меня нет причин его стыдиться. Напротив, я ношу его с гордостью.
Так почему же, когда мистер Альберт Браун произносит это слово, оно звучит как оскорбление?
Не обращай внимания. Во всяком случае, он ничего не сказал об отключении телефонной и факсовой линий в моем номере. Это, как я понимаю, хороший знак. Он хотя бы предоставляет мне шанс попытаться уладить дела, прежде чем он Примет Меры.
Воспользоваться ли мне факсом, чтобы докричаться до кого-нибудь? Или лучше снять трубку обычного телефона? Звуковой линии, как они теперь это называют. У меня брат в Сиэтле, у него магазин одежды, они теперь не называют это галантереей, как раньше. Странно, но его жена, моя невестка, кажется, любит меня еще меньше, чем брат.
Если я действительно такая неприятная личность — я этого не признаю, а просто пытаюсь принять это, как сказал бы один мой знакомый профессор, за гипотезу, — то мой брат, который знает меня дольше и, предположительно, лучше, чем невестка, его жена, должен ненавидеть меня больше, чем она. На самом же деле все наоборот.
У меня две с половиной бывшие жены в разных местах. Что такое, вы спрашиваете, половина бывшей жены? Это не магический акт, позвольте вас заверить. Нет. Я окончательно и бесповоротно развелся с Женой Номер Один и Женой Номер Два.
Жена Номер Один второй раз вышла замуж за профессора палеонтологии маленького университета в штате Небраска. Этот парень, как мне объяснили, проводит большую часть года в поисках костей динозавров с зубным зондом в одной руке и метелочкой в другой. Его жена, моя Бывшая Номер Один, дала мне понять, что больше не желает со мной общаться. Ни в каком виде или форме.
Жена Номер Два — то есть Бывшая Номер Два — в настоящее время одинока. Она успешно руководит большой общенациональной сетью ресторанов. Ее кабинет находится в роскошном здании штаб-квартиры этой фирмы на Семьдесят второй улице в Нью-Йорке. Каждый месяц я посылаю ей чек с алиментами, хотя уже несколько лет отстаю от нее по доходам. Бывшая Номер Два зарабатывает почти столько же, сколько певица сопровождения у эстрадного певца или питчер-левша. Алименты от меня ей не нужны, но она не отказывается от них, просто чтобы жизнь не казалась мне безоблачной.
Не думаю, чтобы Бывшая Жена Номер Один или Бывшая Жена Номер Два предложили мне действенную помощь в моем нынешнем положении.
Интересно, что подразумевает мистер Альберт Браун под Принятием Мер?
Посылают ли они людей в черных костюмах, чтобы ломать клиентам коленные чашечки? Или сбрасывают их с балконов? Мой номер на тридцать пятом этаже «Скай Пэлас». Огромная высота этого здания и дала ему такое имя. Если я пролечу это расстояние, то, возможно, переживу падение, но не приземление.
Я мог бы сказать им, что жажду заплатить весь долг сполна. Но это не вопрос желания. Выражаясь языком одного из выдающихся бывших президентов Соединенных Штатов, я не жулик. У меня просто совершенно уникальный опыт в финансовой сфере, вот И все. У каждого бывают взлеты и падения. Просто у меня взлеты выше, а падения ниже, чем у среднестатистического гражданина. Не знаю почему. Не имею представления.
Но если я сейчас не могу заплатить, то какой смысл ломать мне коленную чашечку, выбрасывать меня с тридцать пятого этажа или Принимать иные Меры против меня? Есть старая поговорка о выжимании воды из камня или как там еще. Она вполне применима в моем случае.
С другой стороны, мистеру Альберту Брауну и его работникам все это прекрасно известно. Они все это слышали много, много раз. И все же они Принимают Меры против людей, которые не платят. В этом должен быть какой-то смысл. Они же не глупые люди. Впрочем, возможно, некоторые из них не слишком умны. На низших уровнях.