Выбор! Да, он есть! Но какой он? Какой выбор стоял перед нею? Она не могла, не могла… Вольф? Предать его? Он – в каторгу, а она – на свободу и её не тронут. Но Вольф… Как он был добр к ней… Агния вдруг так некстати вспомнила его улыбку, его слова… Его заботу о себе… А после той сумасшедшей ночи, когда он словно обезумел, она вспомнила, как ждала его потом! Ведь с ним было так… так хорошо…. Да, хорошо! Так спокойно и хорошо! Именно с ним и только с ним! Как же она раньше этого не понимала! Вольф! Вся задрожав, она вскинула голову и посмотрела на Корбина безумным взглядом.
-Агния Егоровна, - Корбин почуял, что дело его почти сделано. -Вы имеете полную возможность выйти отсюда. С вас будут сняты все обвинения. При определенных усилиях с вашей и, разумеется, с моей стороны… - доносился его вкрадчивый шёпот. – Ну же… решайтесь…
-Нет… нет! – крикнула она. – Надобно… надобно начинать и о чести думать… - забормотала Агния, ломая руки и, кажется, не совсем понимая, что происходит с нею. - Я ни в чем не виновата. Мне бояться нечего. Меня оправдают и отпустят, - как молитву произнесла она. – Не смейте трогать меня!
-И каторга вас не страшит? – зло прошипел Корбин, схватив её за плечи.
-Меня отпустят… я невиновна… И он… и Вольф… невиновен… Он ни в чем не виноват! Я не стану наговаривать на него! – кричала она, сотрясаясь от нахлынувшей в единый миг истерики и пытаясь вырваться из его рук.
-Агния! Агния Егоровна! Эй! Иванов, сюда! Лекаря давай!
Он схватил Агнию в руки, пытался удержать, а она кричала и билась:
-Я ничего вам не стану о нём говорить! Он ни в чём не виноват!
В комнату вбежал Иванов, за ним быстро вошёл лекарь. Агния обмякла в руках Корбина.
-Она сознание сейчас потеряет. Её надо бы в камеру отнесть, - объявил лекарь.
-Иванов, давай, - Корбин передал женщину с рук на руки секретарю.
Когда Агнию вынесли, следователь, прищурившись, посмотрел в закрывшуюся дверь и пробормотал:
-На вашем месте я бы так не полагался на наше правосудие, Агния Егоровна… госпожа графиня…
Глава 19
Глава 19
Когда Агния пришла в себя, то увидела тюремного доктора, сидевшего рядом с ее постелью.
-Ну-с, отошли? – произнес он. – Скверно так доводить себя… Вам следует поберечься. Впереди ещё много чего может быть. Силы надо беречь, - повторил доктор.
Агния с трудом пошевелила головой. Её обуяла невероятная слабость, руки тряслись, слегка мутило, перед глазами стояла словно пелена. А доктор, между тем, продолжал:
-Я прикажу подать вам немного вина для укрепления. И вам непременно следует хорошо поесть.
С этими словами он поднялся, взял свой саквояж и подошел к двери. Стоявший рядом охранник постучал кулаком в дверь. Дверь отворили и мужчины покинули камеру. Агния закрыла глаза. Одна… По крайней мере, хоть никто не станет теперь говорить ей мерзостей… Но минут через пять Агнии стало страшно. Она не привыкла быть одна, ей было плохо. Первый день она вынесла, потому что страх от произошедшего был сильнее, чем страх одиночества. А теперь ее болезненное состояние всё переменило в один миг. Ей нужен был бы сейчас хоть кто-нибудь рядом! Она вспомнила своих служанок и как в поместье одна из них непременно спала в смежной с ней комнате! Агния прикрыла глаза и тихо и горько рассмеялась. Потом она вздрогнула и села на постели. Ей показалось, что кто-то шумит за стеной.
-Вольф… почему ты не поможешь мне… - шепнула она в отчаянии. – Где же ты?...
Шум прекратился. Агния поднялась и с трудом сделала несколько шагов к стене, в которой наверху было узкое зарешеченное оконце. Два шага к оконцу. В обратную сторону – четыре шага к двери.
«Где же Вольф?» - думала Агния. – «С ним что-то случилось? Или он… или он покинул меня? Немыслимо, немыслимо! Именно теперь это немыслимо!»
За стеной опять зашумели. Агния вздрогнула, с опаской посмотрела туда, откуда нёсся шум. Но ничего определённого не расслышала. Сколько прошло времени, она не знала. Знала только, что день, видимо, сменился вечером. Вдруг засов ее двери скрипнул и в проёме появился охранник, аккуратно несший в руках стакан с обещанным доктором вином. В другой раз Агния бы рассмеялась, видя, как забавно он старается не пролить напиток, но не теперь. А за охранником показался Корбин.