— Он борется.
Они наблюдали, как оборотень мечется, кусая самого себя, воя, скуля и переходя на человеческий крик, пока его полуволчье тело не исказилось, вернув прежний облик.
На траве, тяжело дыша, лежал Фуриа с раскрасневшимся от борьбы с самим собой лицом. Сосуды в белках лопнули, сделав глаза багровыми, из носа текла темная кровь, лицо — в неровных порезах от когтей. Блестящая от пота разгоряченная кожа исходила паром. Оборотень задрожал, из глаз брызнули слезы, но он не посмел произнести ни звука, пока Эверет к нему ни приблизился. Маг по-прежнему не убирал меч.
Паж набросил на плечи оборотня свой плащ, присел и протянул флягу с водой, терпеливо ожидая, пока Фуриа напьется. Утолив жажду, тот встал на колени и опустил голову.
— Молодой господин, ты владеешь моим истинным именем и можешь убить меня без промедления. Я готов принять свою участь, — прохрипел он.
Эверет обернулся к Магу, и тот криво улыбнулся.
— Расскажешь, что с тобой произошло? Или этот монстр по-прежнему сидит внутри и набросится на нас? — голос Пажа звучал очень по-взрослому. Мальчик увидел, как тяжело было Фуриа перебороть инстинкты, и понял его.
Оборотень качнул головой, не поднимая взгляд:
— Он ушел и больше не вернется, пока я сам этого не захочу.
— Очень мило с его стороны, — ехидно заметил Маг и оставил Эверета разбираться с кошмарами отныне верного пса.
«Теперь он ни за что не бросит мальчишку, станет ему помощником и телохранителем», — мысленно поделился Маг с Амальтеей.
«Они подходят друг другу. Оба утратили близких, а сейчас их дружба будет только крепнуть».
«Спасибо, что не позволила мне его убить. Полагаю, об этом поступке я бы действительно сожалел… некоторое время», — он улыбнулся, чувствуя, что она видит выражение его лица.
«Ты неисправим, но именно за это я и полюбила тебя. Упрямый, своенравный и принципиальный».
«Сейчас ты в точности описала себя».
Девушка тихо рассмеялась, а когда Маг улегся на прежнее место, обожгла его грудь раскалившимся кулоном.
«Как только я тебя верну, жди наказания. Сколько раз за поход ты меня обжигала», — Маг потер больное место, но Амальтея хитро замолчала.
«Спокойной ночи, Тея».
«Спи спокойно, Аркуэне».
Маг ступил в долину как в родной дом и с улыбкой вдохнул полной грудью. Оборотень и Паж выскользнули следом из полупрозрачной стены-портала.
Эверет восторженно вскрикнул, увидев купающихся в искрящемся озере драконов. Неподалеку другие чародеи обучали сверстников Пажа. Они отличались друг от друга цветом и кроем одежды: те, что постарше, носили темные плащи из кожи, как у самого Эверета.
— Они все здесь живут? — шепотом спросил Паж, бросив взгляд на просветлевшее лицо господина.
— Да, и очень неплохо. Ты всегда будешь тепло одет и сыт. Но по мере взросления тренировки ужесточаются, и однажды ты проснешься под крылом дракона где-нибудь на скале, — он усмехнулся. — По крайней мере, со мной так бывало не раз.
Оборотень молча озирался по сторонам: драконы его не испугали, а вот пристальные взгляды некоторых чародеев насторожили. «Кто знает, что в голове этих экспериментаторов», — думал Фуриа, не отставая от Мага.
Они приблизились к одному из самых высоких домов с соломенной крышей. У плетеного заборчика возвышался вырезанный из дерева тотемный столб в виде дракона с распростертыми крыльями, а из палисадника торчала всевозможная зелень (оборотень сразу же определил целебные травы и ягоды).
— Это жилье старосты долины и одного из глав ордена, — объяснил Маг и постучал в дверь, та скрипнула, и к ним вышел старик в темно-синей рясе. На грудь спадала длинная серебристая борода, из-под которой выглядывала тонкая цепь с символами солнца и луны, а на ногах темнели кожаные сандалии.
— Кого же ты к нам привел? — проскрипел глава, оглядев спутников старого ученика.
Маг положил ладони на плечи Пажа и оборотня, тем самым показывая доброе к ним расположение:
— Я оставляю Эверета на обучение, он стал моим учеником. Эти двое в связке, оборотень — его телохранитель и верный друг, — последнее он произнес твердым голосом.
— Я выделю им место, а что до тебя… — старик изогнул мохнатую бровь.