Вот я это жало и выдрал.
...поскольку остановиться мгновенно мне не удалось, тело Владыки, исчерпавшего сеф и потерявшего защитный Покров, оказалось жутко искалечено воздействием всех трёх стихий Триады Неба. Ну, он знал, на что шёл...
Кстати, спустя половину десятидневья после поединка, с треском и позором проигранного моими врагами, шпион донёс весть об изменениях у Тэннобу. Старый-то глава, видно, от великого раскаяния и огорчённый смертельным невезением, решил покончить с собой. Успешно нанеся себе восемь колотых ран с помощью танто, причём семь из них - в спину. Потом ещё голова Рэнзо совершила путешествие отдельно от тела: Йоширо привёз её на родину вместе с извинениями родичей, на правах замены утраченного Ама-но хабакири-отото. Плохая замена, вообще говоря. Но это уже моё личное мнение. Страстные собиратели голов своих врагов вполне могут назвать меня ничего не понимающим глупцом; пусть, я не обижусь.
А спустя десятидневье Мефано доставили пышное официальное послание, суть которого, если кратко, заключалась в желании скорейшего замирения и если не "установления прежнего сотрудничества", то хотя бы возвращения былого нейтралитета. Я ответил зеркально - так и так, мол, никогда не имел конфликтов с великим кланом Тэннобу, а только лично с Рэнзо, да и другие Мефано желания враждовать на пустом месте не имеют.
Но к тому времени успело произойти ещё немало важного.
* * *
Одно из моих горных убежищ. Вдобавок дополнительно укреплённое и защищённое целым комплексом цем-печатей. Мне бы не хотелось оповещать о произошедшем только что никого, кому бы я доверял лишь на волос меньше, чем себе самому. А потому пришлось позаботиться о секретности со всем возможным старанием.
- И что теперь, Мичио-кун?
- Что пожелаете, Акико-сан*. Я вас освободил не для того, чтобы чего-то требовать или ставить некие условия.
/* (яп.) - Дочь Рождённой Осенью./
Надо сказать, пятихвостая недолго пребывала на свободе в своём подлинном виде. Стоило ей слегка опомниться после распечатывания, как она тотчас применила икирьёватшу для своей маскировки. И хотя я ощущал воздействие, похожее на щекотку в местах, которых нельзя пощекотать чем-то материальным (несколько раздражающе, кстати... хотя со временем вполне можно привыкнуть), но подлинные детали - в том числе уши не там, где у людей, и особенно хвосты - я ощущал с помощью сумеречного зрения, но не обычными чувствами. А вот морока, из-за которого кицунэ казалась задрапированной в цукэсагэ, мой второе хирватшу не видело.
И да: создавая наваждения своей волей напрямую, Акико-сан действительно выказала себя настоящей искусницей. Сам факт влияния на себя я сознавал, но вот без точного знания, что подлинно, а что иллюзорно, без своего сумеречного зрения - отличить наведённое от реального я бы не сумел. Тончайшая работа!
Вдобавок кицунэ имела резерв побольше моего (пусть даже не намного - на одну девятую примерно), и только в своей тюрьме-катане пробыла вдвое дольше, чем я прожил суммарно во всех своих воплощениях. Очень, очень опасное... создание.
- И что, ты откажешься даже от моей... искренней... благодарности?
Я аккуратно убрал руку лисы со своей талии.
- Если вы действительно хотите выказать благодарность, уважаемая преждерождённая, то я почтительнейше прошу вас...
- Да ты никак старухой обозвал меня, негодник?!
- ...высказывать свои желания и намерения открыто. Состязаться с вами на поле лёгких намёков, изящного обмана и словесных плетений я не дерзну. Что до оскорблений - как вообще можно сравнить вечно юную демоницу со стремительно увядающими человеческими женщинами и тем более старухами? Это не столь оскорбительно, сколь смешно и нелепо.
- Хм... то есть ты не считаешь меня старой?
- Определённо нет.
"Только весьма опытной".
- А красивой?
- Определённо да.
"Хотя скорее пугающей. И даже очень сильно".
- Тогда, если тебе так уж хочется открытости... - Акико посмотрела на меня так, как ни за что и никогда не смогла бы посмотреть по-настоящему юная девушка. Слишком много скрытой боли во взгляде, слишком много усталости... - я позволю себе напоминание. Меня очень, очень, очень долго держали в этой, - быстрый взгляд в сторону катаны, вспышка яркой, нечеловечески искренней ненависти, - железке. И всё это время я оставалась... одна. Тебе сказать прямо, чего я сейчас от тебя хочу, или сам сообразишь? Мичио-кун.
"Настоящая искусница. Несомненно. Я точно знаю, что она морочит мне голову. И я даже осознаю... пока ещё осознаю... в каком направлении воздействует. Но уже сейчас мне почти всё равно. А очень скоро будет всё равно совсем. И надо успеть..."