– Благословит ваш путь Будда, прорицатель, – я поклонилась в ответ.
– Звезды сказали мне, о том, что вас ждут тяжелые испытания. Я решил предупредить вас. На вас уже обратило взор лунное око. Оно отсчитывает ваши дни. Я знаю, кто вы и откуда! Будьте осторожны.
Я уставилась на собеседника, подозревая, что это угроза такая завуалированная.
– Не совсем понимаю, о чем вы, но спасибо, – и я хотела уйти, но крепкая рука удержала. Меня окутал знакомый тошнотворно–сладкий запах.
– Что ты ищешь в этом мире, заблудшая душа? Тебе здесь не место! – ногти впились в мою руку. Кровь выступила на запястье, и боль пронзила тело. Я вывернула руку из захвата и, заломив плечо прорицателю быстрым тренированным рывком (спасибо Мине), повалила его на колени.
– Еще раз тронешь меня, руки повыдергиваю! Понял меня, волшебник самоучка?
Противник попытался встать, но я надавила сильнее.
– Понял?
– Отпусти. Понял, – скрипнул зубами. – Не подойду больше. В тебя дикий дух вселился! Не иначе! – отпущенный прорицатель отряхнул одежду и поклонился. – Надеюсь, ваши дни скоро окончатся, тяжелорукая наложница Кен, – и, прежде чем я успела его пнуть, убежал в сторону павильона для гостей.
Конструктивная беседа получилась, подумала, разглядывая окровавленное запястье с четырьмя отметинами от ногтей. Аккурат правую руку мне поранил. Надо побыстрее промыть. Мало ли что за грязь у него под ногтями.
И остановилась. Запах! Терпкий, мерзкий, сладковатый запах корицы и падали! Так пахло кимоно Ёко после её смерти!
***
Помчалась к Кейджи. Но двери его дома для меня сегодня были закрыты. Широ сказал, что он категорически не хочет никого видеть.
Не рискнув соваться к императору, я взяла Мину и побежала в расследовательное управление. Тоношено Ичиро – следователь! Вот и пусть ловит преступника. Пришлось, правда перелезать через стену, так как стража у ворот выпускать меня отказалась.
Тоношено встретил меня холодно и без энтузиазма.
Уточнив, что я от него хочу, он разозлился.
– Арестовать придворного прорицателя на основании запаха?! Он пахнет как одежда твоей мертвой служанки?! – из его уст мои выводы стали казаться глупыми и безосновательными, – Сакаи Дано – доверенный прорицатель господина Иэясу! А ты обвиняешь его в убийстве!
– Может, вы его хотя бы допросите? Пока он и меня не убил?
– Да кому ты нужна? – и Тоношено сделал мне знак рукой: идите отсюда дааалеко! – Истинного пути вам, наложница Кён.
– И вам, Тоношено – сан… туда же. Спасибо за помощь, – раздраженно ответила я. Пришлось идти домой ни с чем.
Необходимо срочно выцепить Кейджи!
***
И, конечно же, утром меня вызвали на ковер к императору. Узнав о разговоре с Тоношено Ичиро и нарушении домашнего режима, его императорское святейшество тут же высказало свой протест.
Не иначе тесть донес.
– Наложница Кён, я запрещаю тебе любую деятельность, связанную с пожаром пятилетней давности, – Даичи взирал на меня сверху вниз. Он сидел на широкой лавке из зеленого камня, символизирующей в Ямато трон. – Тебе запрещено покидать территорию поместья. Но раз за разом ты нарушаешь запрет.
К трону вела широкая лестница. У подножия лестницы лежала я, как обычно, в почтительном поклоне. Почтительней некуда просто.
– Не забывай, что ты – первая подозреваемая в поджоге. Возня со свидетелями не закроет нам глаза. Мы видим тебя насквозь. Можешь встать и принести клятву: о том, что никаким образом не навредишь императорской семье и Ямато в целом. И оставишь свои нелепые поиски, – Император выглядел совсем уставшим. Толи жена по ночам спать не дает, толи долг императорский. Только упрямая складка на лбу стала виднее, а белки глаз покраснели. Вспомнила о гибели Юкайо и запрятала сарказм поглубже.
Советник передал мне свиток с клятвой. Подготовились…
– Клянусь кровью моего рода, я не причиню вреда ни императору, ни императорской семье, ни Империи Ямато. Клянусь в своей непричастности к гибели третьего принца – Фудзивары Юкайо, – зачитала я. Меня уже научили, что лучше не спорить с императорскими особами. Интересно, император, действительно, думает, что каждый поклявшийся будет корчиться в вечных муках, за нарушение клятвы?! – Клянусь перестать разыскивать причины пожара, произошедшего пять лет назад во дворце императора. Да будет свидетелем Будда слов моих, – слуга заставил дать ему руку, и полоснул ножом по ладони. На свиток с клятвой упало несколько капель крови.
«Кровопийцы!» – мысленно всех заставила съесть по ведру с чесноком. И заметила победный блеск в глазах Иэясу Орочи.