— Сильно? — отозвалась из машины подружка.
— Нет, — мужчина уже извлёк стекло и зажал ранку. Краем глаза заметил тёмный обломочек, зацепившийся за брюки. Матусевич взял его, покрутил, пощупал: — Странный пластик. Интересно: откуда он? Не похоже, что панель.
Надя подошла, протянула руку, собираясь рассмотреть, и резко отдёрнула пальцы:
— Оно!..
— Ты уверена? Хотя кого я спрашиваю!? — мужчина разглядывал обычный на вид осколок, только сейчас обратив внимание на правильную форму, ровные края. — Это не обломок… А что это?
— Я не знаю.
Они склонились над тёмно-коричневым предметом. Надя выдохнула:
— Как чешуйка!
Костя вздрогнул, очнувшись от собственных мыслей:
— А мне больше перо от чернильной ручки напоминает.
Светлая разглядывала находку, но дотронуться так и не решилась:
— Не могу.
Мужчина поднял «чешуйку» к свету. Наверное, от напряжения глазных мышц, но ему показалось, что линии на ней двигаются. Страж моргнул пару раз.
— Ладно, покажу знакомым ребятам. Послушаю, что они скажут, — он глянул на притихшую девушку. — Поехали что ли?
По дороге Матусевич поинтересовался о демоне. Надя помрачнела:
— Ничего, Костя. Его номер больше не доступен. Дмитрий ушёл… навсегда.
— Плохо стараешься, — резанул Костя. — Через знакомых пробуй. Тот же Славинский, Влад…
— А нужно?
— Нужно, — выдохнул Матусевич. — Ты чёрная ходишь после ссоры. Если сейчас отступишь, будешь жалеть до конца жизни.
Девушка грустно улыбнулась:
— Неужели ты со стороны видишь то, чего не вижу я?
— Угу, — кивнул приятель. — Вижу, роднуля. Вижу, что втрескалась ты в Демьянинова по уши. А ещё вижу, что боишься.
— Чего?
— Перемен, — Костя вздохнул. — Боишься впускать в свою жизнь другого человека, вернее, нечеловека. Боишься проблем, которые может устроить Велимир. Потому что сомневаешься и в себе, и в Дмитрии. А я тебе говорю: не сомневайся! Иди за ним. Дай ВАМ шанс!
— Дима назвал меня трусихой…
— Я согласен с ним.
— Что?
— Роднуля, любые отношения — это всегда риск. Но если не рисковать, то можно упустить действительно стоящие вещи. Почему ты думаешь, что Демьянинов не может любить тебя по-настоящему?
— Я человек, а он демон, — напомнила девушка.
— А я скажу по-другому, — усмехнулся приятель. — Ты красивая, молодая женщина, а он мужчина — и между вами могло появиться чувство, — Матусевич повернулся к Наде. — Я всегда боялся за тебя, если честно. Решишься ли ты на свою семью, а если и решишься, то получится ли у тебя. С ним — получится. Дмитрий достаточно опытный и сильный, чтобы вытянуть вас в трудные периоды, не уйдёт и не бросит.
Надя опустила голову, не в силах сдержать слёзы.
— Поздно. Я всё испортила, Костя.
— Пока на его груди не появилась чужая брачная руна, не поздно.
Остаток дороги прошёл в молчании, лишь когда из-за поворота показалась родная высотка, девушка сказала:
— Я попробую…
— Вот и умница!
— А ещё попробую перебороть свои фобии.
Мужчина вспомнил о чём, рассказывала Черникова той ночью.
— Лучше подумай, как быстрее затащить Демьянинова в постель. Не до фобий будет точно, — посоветовал Матусевич. — И проще, и надёжнее, чем на сцену пробиться. А умертвие ты где искать собираешься?
— Придумаю что-нибудь.
— Мне уже страшно, — хохотнул приятель.
Глава 27
Девушка позвонила Марии Демьяниновой, благо номер сохранился в контактах. Демоница удивилась звонку, но ответила:
— … Надя, я бы рада вам помочь, но Дмитрия нет во дворце.
Черникова понимающе усмехнулась:
— Извините, что побеспокоила.
— Ничего страшного, — прежде, чем Надя сбросила вызов, демоница заговорила: — Надя, возможно, моя просьба покажется вам странной, но… Я получила столько впечатлений от прошлого визита к вам… — женщина запнулась, подбирая слова. — Очень хотелось бы побывать снова, но неофициально.
Надя нахмурилась, чувствуя подвох.
— Не думаю, что с этим возникнут проблемы. Я предупрежу Сергея…
— Нет-нет-нет! — перебила демоница. — Не надо никому говорить, я бы хотела… Можно мне у вас погостить пару дней?
Что заставило демоницу обратиться к ней с такой странной просьбой, Черникова не знала, но остро чувствовала, что отказать нельзя.
— Конечно. Я вас приглашаю в свой дом.