— Может, магией кровь остановить? Я подтвержу, что это было необходимо.
— Это оборотень, Костя. У них всё по-другому. Ему сейчас поможет только вожак.
Надя умоляюще глянула на Евласия. Тот виновато отвёл глаза, лишь протянул свою рубашку в качестве перевязочного материала. Пока Маша делала ещё одну повязку, Надя натолкнулась на испуганный взгляд волчонка.
— Я умру?
— Нет.
— Мне холодно, — признался оборотень.
— Это от потери крови.
Рядом всхлипнула Маша, бессильно глядя на остальных стражей. Мальчик отвернулся, но тут же почувствовал тёплое прикосновение к щеке.
— Как тебя зовут?
— Берт… Бертольд Виттур, из стаи Белых волков.
— А я Надя Черникова. Берт, ты не умрёшь, слышишь? Я знаю это точно, — шепнула девушка и пояснила: — Я интуит, я чувствую.
Матусевич присел рядом:
— Наумов сейчас будет здесь вместе с Баратовым, — глянул на паренька. — Держись, пацан!
И в затуманенных голубых глазах вспыхнула робкая надежда на жизнь. Уже через пару минут рядом склонился Сергей Баратов, обработал рану и наложил повязку, попутно отвлекая мальчика разговорами:
— Это отвар кошачей лапки. Знаешь такую траву?
Волчонок чуть кивнул, с опаской наблюдая за прибывшими стражами и неосознанно прижимаясь к Наде.
— … Она замедлит кровотечение, пока идёт регенерация, — врач улыбнулся мальчику и незаметно шепнул Наумову: — В больницу! Быстро!
Но ехать ни куда не пришлось. На поляну вернулись демоны вместе с оборотнями. Надя с удивлением увидела Дмитрия. Демьянинов окинул их коленопреклонённую композицию тревожным взглядом:
— Что у вас?
Ответить никто не успел: мужчина, который до этого стоял рядом с вернувшимися волчатами, заметил раненого:
— Берт!
— Отец!
Взрослый оборотень попросту оттолкнул Машу и Баратова. Надя осталась, поскольку голова мальчика покоилась на её коленях. Вожак прокусил своё запястье и подсунул Бертольду:
— Пей!
Девушка смогла хорошо рассмотреть мужчину. Волчонок сильно походил на отца. Такие же платиновые волосы, только у вожака они были жёсткие, а у мальчика шелковистые. И глаза голубые, но у взрослого волка бледные, словно вылинявшие. Надя вспомнила слова мальчика про белых волков, может, это связано с окрасом оборотней?
Тем временем вожак отнял руку от губ сына. Осторожно снял повязку, принюхался и стал зализывать рваную рану. Когда он выпрямился, Надя не сдержала восхищённого вздоха: рана не кровоточила, более того уже начала затягиваться. Оборотень насмешливо глянул на девушку:
— Завтра и следа не останется.
— Это хорошо, — Надя не заметила насмешки, ласково поглаживая платиновые волосы Бертольда. — Ваш сын очень смелый, он не побоялся вступить в бой со взрослыми волками.
Мужчина улыбнулся мальчику:
— В нашей стае трусов отродясь не было!
Постепенно сходила мертвенная бледность с лица раненого, яснел взгляд.
— Меня кошачей лапкой лечили.
— Правильно, верное средство при ранах, — согласился оборотень, одобрительно кивая земному целителю.
Баратов вздохнул и глянул на Наумова:
— Возвращай меня назад, у меня тяжёлый пациент в отделении.
Матусевич успокоил шефа, что они справятся и без него, и Наумов с доктором вошли в переход, любезно открытый демонами.
Вожак оборотней ещё немного подождал, потом аккуратно взял сына на руки и вместе с другими волчатами отправился домой. За это время Евласий уже ввёл остальных в курс событий. На Дмитрия было страшно смотреть: в такой ярости Надя его ещё не видела. Демьянинов отозвал Славинского в сторонку и, видно, давал по первое число.
— А Рудик-то в чём виноват? — Маша фыркнула. — Не он же волков привёл.
— Не сообщил о начавшейся раньше времени трансформации оборотней, — пояснил один из демонов. — И волчат одних пустил побегать…
Светлые переглянулись, чувствуя себя неловко. Надя не выдержала:
— Дима, виноваты все. Раз ругаешь, то тогда всех.
Мужчина медленно повернулся. Рудольф покрутил пальцем у виска, стоя за спиной начальства. Демьянинов молчал, только прищурился. Нехорошо так прищурился, по спине мурашки побежали, причём, судя по количеству, прямо из Китая. А потом медленной плавной походкой направился к девушке. Машка от греха подольше отодвинулась. На обвиняющий взгляд приятельницы, пояснила:
— Я что дура, с бешенным демоном связываться?
— А Рудика не жалко?
— Рудик — демон, они живучие, а мы…
Больше она сказать ничего не успела, потому что Черникову подхватили с земли и уволокли с поляны. Маша подползла к ближайшему дереву и натопырила уши, силясь разобрать хоть пару фраз…
— …Надя, моя милая девочка, я, конечно, очень хорошо к тебе отношусь… — дальше неразборчиво. — …Есть вещи недопустимые даже для тебя. И если ты ещё раз вмешаешься в мою работу, я…
— Уши не поцарапаешь? — ехидно поинтересовался Славинский, присев рядышком на корточки и мешая расслышать окончание фразы.
— Уйди!
Спустя пару минут на поляну вернулся сначала Демьянинов, а потом и Надя.
— Ты как? — Маша подбежала к ней.
Черникова мрачно глянула на Дмитрия, разговаривающего с Матусевичем, потом повернулась к Михей:
— Меня только что поимели морально в очень жёсткой форме. Поэтому отвали.
— А я предупреждала…
— Отвали!
Пока договорили с демонами, пока сдали в конторе оружие, магические амулеты и переоделись, уже собиралось светать. Стражи, устало зевая, вышли на улицу. Машка, помахав рукой, укатила на своём красном «ситроене», Надя глянула на Костика:
— Я с тобой домой поеду?
Тот покачал головой и указал на припаркованный чёрный «бумер» Х6:
— Ты с ним, роднуля.
Надя выдохнула, подходя к тихо урчащему внедорожнику. Видя её колебания, Демьянинов вышел из салона и с нечитаемым лицом распахнул дверь. Подождал, пока Черникова сядет, и вернулся на своё место. «Бумер» плавно тронулся. Молчание затягивалось.
— Если я извинюсь, это поможет? — осторожно спросила девушка.
— Только если ты действительно понимаешь за что извиняешься, — мужчина не отрывал глаз от дороги.
— Но виноваты действительно все!
— Мне тебя наказать? — угрожающе прошипел демон.
— Нет, — заикаясь, выдохнула человечка. — И хватит меня пугать.
Демьянинов вздохнул, словно смиряясь с неизбежным:
— Славинский не рядовой демон, он командир и должен — слышишь меня? — должен всегда помнить, что именно он отвечает за своих демонов. А в данном случае ещё и за вас, поскольку по званию выше. А что в итоге мы имеем? Раненого оборотня, причём сына сильнейшего альфы — раз, эмоционально сорванные волчата — два, демона, сменившего ипостась в техмире, что запрещено, — три. У тебя на коленях оборотень перекидывался в человека! Ты хоть понимаешь, насколько это опасно?
— Ева меня страховал!
— Кто?
— Евласий.
— Ты дала огненному демону бабское имя? Совсем с ума сошла? — поразился мужчина.
— Вообще-то мы сошлись на Ев, но Ева привычнее.
Дмитрий обречённо застонал, потом начал втолковывать, словно малому ребёнку:
— Надя, пойми: вы и демоны не друзья, вас даже коллегами назвать трудно. Вы лишь иногда пересекаетесь. Поэтому никаких турпоходов!
— Уже донесли?
— Это волчата с моими договаривались, пока мы к вам шли, — мужчина шумно выдохнул. — Я запрещаю, поняла?
— Мне?
Он уловил металлические нотки в тихом голосе и застонал:
— Почему с тобой так трудно?
— Хотел попроще? Не там искал!
Автомобиль резко затормозил. Надя ахнула, но ремень безопасности удержал от полёта в лобовое стекло. Девушка съёжилась под злым прищуром.
— Давай мы с тобой раз и навсегда договоримся: работа — это работа, и каждый выполняет её так, как считает нужным. Поэтому демоны с вами гулять не пойдут, и наказывать я буду тех, кого сам посчитаю виноватым. Уяснила?