— Демьянинов обижает тебя? — Костя перехватил пакет с покупками поудобнее, заглядывая в глаза подружке.
— Нет, хотя бывает очень похоже на это. Понимаешь, пока всё складывается, так, как он хочет, — лучше мужчины не найти. Но чуть не по его — он подавляет, есть его «я так сказал». Я хочу — и значит, так будет.
Матусевич усмехнулся, входя в подъезд:
— Сошлись два сапога — пара! Роднуля, ты такая же: у тебя, как говорится, есть два мнения: твоё и неправильное. Только ты прикрываешься своим кукольным личиком и невинными глазками, а демон прёт напрямик, как танк, — мужчина открыл дверь в квартиру. — А потом… Надька, ты не забыла, кто твой Демьянинов? Он родился с золотой ложкой во рту. С детства выполнялись все его капризы и пожелания. Ты посмотри: одно его имя — и у демонов копытца дрожать начинают. А тут смертная девочка… Во сколько раз ты младше его? В двадцать? Споришь, огрызаешься, подшучиваешь — в общем, относишься как к обычному человеку, а не к принцу… Он, поди, привык, что в Зазеркалье любая демоница к нему в постель по первому зову прыгает, изо всех сил стараясь ублажить. А ты сама чуть не сняла его, как мальчика по вызову, — приятель весело улыбнулся. — Естественно, его азарт разобрал укротить такую цацу.
— Ну, этим ты не удивил, — Надя помогала раскладывать продукты. — А что я буду делать, когда его азарт пропадёт?
— А тоже, что и все. Поплачешь месяц-другой, посидите с Машкой Михей, выпьете бутылочку, рассуждая, какие мы, мужики, уроды, и начнёшь жить дальше… — Костя всё ещё улыбался, а взгляд стал серьёзным. — Надя, он всё равно от тебя не отстанет. Слишком ты его зацепила… Да, бля-я! Чего я тебя уговариваю? Кто мне ныл, что жить без него не может?
Девушка вздохнула и призналась:
— Одно дело представлять любовь-морковь с демоном, и со всем другое, когда это происходит в реальности.
— Деточка, расслабься и получай удовольствие, — посоветовал Матусевич, потом поскрёб макушку, переключаясь на другое: — Я так понимаю, ты ужинать у меня собираешься?
Надя пожала плечами:
— Почему бы нет.
— Тогда подключайся к процессу готовки. Руки помой, чушка!
— Чистоплюй! — не осталась в долгу девушка.
…Поздно вечером Костя повёл подружку домой. Говорили о разном: о концерте любимой группы, о новом блокбастере. Сейчас Матусевич распинался о какой-то компьютерной игрушке. Надя вдруг затормозила, прислушиваясь:
— Что это за звуки? Слышишь?
Мужчина наставил уши, потом равнодушно заметил:
— Кот воет.
— Котёнок, — поправила девушка, ныряя в подворотню.
Костя пошёл следом. Хмуро глянул на мяукающий комок шерсти.
— Надька, а что ты собираешься делать?
Она словно не услышала, разглядывая дрожащего малыша.
— Смотри: он хромает. Кто-то лапку перебил.
Матусевич заметил, что подруга потянулась к животному:
— Надь, он может быть больным или бешеным… Фу-у-у! — не выдержал он, когда девушка прижала котёнка к груди. — Тьфу!
Черникова вновь проигнорировала его реакцию.
— В детстве у меня дома жил кот. Точно такой же — рыжий, худющий, хоть жрал порядочную хавку. А потом пропал, зараза такая! Кажется, чего ему не хватало? Ел, дрых целыми днями, мы его любили!
— Может, от старости сдох? — предположил Матусевич.
— Может, — пожала плечами девушка, поглаживая котёнка. — Костик, как думаешь, это знак?
— Это не знак, это бездомный кот, — возразил приятель.
— А я его заберу, и будет он домный, — Надя хмыкнула, прислушиваясь к новому слову. — Выдрессирую. Будет мне тапки приносить… Нет, тапки я не ношу. Лучше я его танцевать научу. Будем дуэтом выступать: я пою, а кошак — на подтанцовке.
Матусевич смотрел на Черникову снисходительно, как на блаженную:
— Я иногда сочувствую Демьянинову. Неподготовленный человек от твоих залепух с глузду съехать может.
Девушка зло глянула на него:
— Шутить изволим, Константин Николаевич?
— А тут или шутить, или плакать остаётся, — усмехнулся Матусевич и замолчал, заметив знакомый силуэт у Надиного подъезда. — Лёгок на помине!
Высокую широкоплечую фигуру трудно было не узнать. Демон спокойно встретил появление странной парочки, хотя взгляд был далеко не радостный:
— Добрый вечер!
Мужчины пожали друг другу руки.
— Привет! А у меня кот, — Черникова кивнула на затихшего котёнка.
Демьянинов смерил животное взглядом-рентгеном — доза смертельного облучения коту была гарантирована. Матусевич в ответ на немой вопрос развёл руками:
— Девиз Гринписа — «Мы любим мир!»
— Выброси! — велел демон, повернувшись к Наде.
— Ещё чего! — тут же вскинулась та.
— Надя, это дикий, неприученный к туалету кот. Оно тебе надо?
Девушка чихнула. На что среагировал уже Матусевич:
— А это, возможно, аллергия на кошачью шерсть.
— Это у меня на тебя аллергия! — огрызнулась Черникова. — Отойди!
И чтобы доказать этим бесчувственным мужланам, что животное нормальное, она поставила котёнка на землю и, отступив на пару шагов, позвала:
— Кис-кис!
Котёнок, видимо, решил, что терять больше нечего, и, прихрамывая, потянулся за ней.
— Видели? Он умный! — обрадовано заявила девушка.
Но Демьянинов заметил другое:
— Так он ещё и калеченный!? Зачем тебе инвалид?
Надя цапнула кота, тот только мяукнул, проклиная свою кошачью долю. А Костик тихо заметил демону:
— Дмитрий Велимирович, мы с вами сейчас видим материнский инстинкт в действии. Боюсь, если попытаемся отобрать у неё эту дохлятину, нас самих покалечат и бросят в ближайшей подворотне.
Мужчина сокрушённо вздохнул, наблюдая за Черниковой, которая свистом подзывала кота. До них с Матусевичем долетали обрывки фраз:
— Ну, пошли домой!.. Учти условия у меня казарменные: выживает сильнейший… Что найдёшь — то и жрёшь…
Костик тихо подсказал демону:
— Аптека за углом.
— Зачем? — не понял Дмитрий.
— Антиблошиный шампунь, — пояснил мужчина. — Я деньги с собой не брал.
— Ясно. Побудь с ней, я быстро, — и демон исчез в темноте.
Костя догнал девушку. Та задумчиво хмурила лоб:
— Как мне его назвать?
— Гарфилд, — брякнул приятель, думая о другом.
— Банально.
— Тогда Снежок, — Костик уничижительно глянул на грязную животину.
— Почему? Он же рыжий!
— Зато не банально.
…Остаток вечера они провозились с котёнком. Матусевич при первой же возможности свалил домой. Кошатником он никогда не был, и вообще котов не любил. Если бы Костя решил завести домашнее животное, это была бы черепаха: полгода спит, по дому не бегает, лист капусты бросишь — и можно забыть на неделю.
Сначала животное мыли, потом кормили, думали о спальном месте. К чести кота надо отметить, что он стойко всё терпел, а может, просто чувствовал демона рядом. Слабо мяукал лишь во время купания и, поев, завалился спать на коленях у хозяйки. Надя гладила мягкую шёрстку.
— Завтра отвезу его к ветеринару, чтобы посмотрел лапку.
— Завтра выходной, — напомнил мужчина. — Ты всё-таки оставишь его?
— Конечно. Раз взяла, назад хода нет. Он же уже поверил мне. Смотри, как спит, доверяет.
Дмитрий долго смотрел на суетящуюся девушку. Та, наконец, переложила котёнка на старый свитер, приспособленный под коврик, и пошла в ванную, чувствуя, что демон идёт следом.
— Болит? — мужчина заметил, что она смазывает царапины антисептиком.
— Чуть-чуть.
Он взял её руку, что-то шепнул, проведя пальцами по ранке — и боль прошла. Надя глянула на абсолютно целую кожу:
— Это магия?
— Простенькая совсем. Не бойся, ваши не заметят.
Что-то неприятно ёкнуло, возвращая девушку к её проблеме. Проблема стояла рядом и всё ещё держала девичью ладонь в своей.
— Спасибо, — Надя осторожно убрала руку.
— Я ждал звонка.
— Я уснула после твоего ухода. Потом с Костей в магазин ходили…
— Надя, один звонок много времени не занял бы, — упрекнул мужчина, выходя из ванной.