Время тянулось долго, нудно, однообразно. За тонкими стенами подвывал ночной ветер, поскрипывали деревья. Надя встала, чтобы размять затёкшие ноги, прошлась по комнатушке. Мысли перескочили на Дмитрия. Сердце привычно сжалось от обиды и боли. Не могла представить, как мужчина обнимает и целует другую, не хотела… Хотела верить, что ничего не было, что он по-прежнему только её. Вдруг стало интересно, чтобы сказал демон, увидев проклятое видео? Может, Хранитель прав и всё изменилось. Ведь для неё изменилось!
И тут же обругала саму себя. На что она надеется?! Ну какая из неё принцесса? Если только пры́нцесса! Шарж, пародия!.. Девушка обняла себя за плечи, чувствуя непривычно горячие, почти обжигающие ладони. Прислонилась к холодной стене. А хотелось почувствовать объятия демона! Она так привыкла к ним. Привыкла забираться к мужчине на колени и, прижавшись к сильной груди, чувствовать, как сжимаются вокруг его руки. Словно попадала в домик, маленький, но надёжный… И снова терзания, сомнения в себе. Дмитрий — демон, который проживёт три тысячи лет, а она?.. Вспыхнет метеором в ночном небе. Не каждый даже заметит… Надя подняла голову вверх от шальной мысли. А сколько живут ведьмы? Она пыталась вспомнить, а на память приходили только жуткие истории расправ с колдуньями. Ведьм боялись, ведьм не любили… В Изначальный мир они попадали крайне редко и дело не доходило даже да Тёмной стражи: Светлые расправлялись с ними быстро… до того, как успеет слететь с губ проклятие. Боже, что с ней будет? Ведь она не хотела этого! Не по своей воле!.. Инициацию провоцирует сильное потрясение одарённой. А у неё этих потрясений в последние дни было через край. Ссора с Димой, смерть Алёны, толпа зомби, измена…
Время шло медленно, долго, словно издеваясь. И ничего не происходило. Так же выл ветер, скрипели деревья. Надя ходила, сидела, потом и вовсе легла на холодный пол, ёжась от холода, просачивающегося сквозь щели. Девушка уставилась в тёмный потолок, пытаясь определить границы досок. Щурилась, пока не поплыло перед глазами. Больно! Она моргнула пару раз, избавляясь от рези. Почему-то подумала про скорую осень и заморозки, и небо, усеянное звёздами. Надя не любила ночное небо. Именно в такую звёздную ночь ей сообщили об автокатастрофе, забравшей родителей. Тогда её мир рухнул, а на небе продолжали светить равнодушные ко всему, прекрасные в своей недосягаемости звёзды…
Девушка протянула руку вверх — и нервно дёрнулась. «Куда делся потолок?» Сглотнув, глянула вниз и завизжала. Хижина была далеко внизу. От рывка девушка взлетела ещё выше, непроизвольно взмахивая руками. Скорость постепенно снижалась, и вскоре она зависла на уровне высоких сосен. «И что теперь?! Крыльев нет! Метлы нет! Карлсон, блин! У того хоть мотор был!..» Надя глянула вверх. «Ах, если бы ещё на пару метров подняться!.. А-а-а-а!!!» Она взлетела вверх! «Твою ж…» Черникова прикусила язык, мало ли кто её услышит! «Так-так-так! Значит, всё управляется мыслью?!» Освоилась она, на удивление, быстро. Девушка плавно парила над землёй. Высоко не взлетала, кружилась над хижиной, а потом вытянулась в воздухе, словно на морских волнах, и закрыла глаза.
Лёгкое касание к щеке и шёпот, чужой и завораживающий. Непонятные фразы что-то тревожили в глубинах памяти. Странные образы поднимались из подсознания. Надя точно знала, что с ней такого не было, но картины перед глазами были родными, люди знакомыми, дороги много раз её пройденными. Знаки, руны, пасы руками и тихий голос, убаюкивающий, успокаивающий. Всё закружилось диким водоворотом, всё быстрее и быстрее… Надя обхватила голову руками и закричала! В тот же миг всё стихло, будто и не было. И чей-то шёпот на ухо:
— Осо-Варенс!
Надя подхватилась, вскакивая на четвереньки:
— Кто здесь?
Огляделась, замечая чуть вибрирующую паутину в углу, букашку, выбравшуюся из щели между половицами. Хижина. Это в первый момент успокоило, но потом… обострившийся слух различил едва слышимое дыхание в дальнем углу. Девушка даже не поняла как, но к потолку взметнулся светящийся сгусток. Надя медленно повернулась, чтобы тут же с криком прыгнуть к выходу. В углу лежал огромный медведь и, подняв голову, наблюдал за вопящей ведьмой.
Прежде, чем девушка коснулась двери, в хижину вошёл Тигран.
— Там медведь! — Надя повисла на мужчине. — Беги!
— А ну-ка, цыц! — Усманов встряхнул её, разворачивая к зверю. — Это твой дух-хранитель.
— Да я чуть от страха не описалась!
— Вот за что мне такое наказание? — не выдержал Тигран. Потом тихонько подтолкнул девушку. — Теперь подойди к нему.
— Сам иди, — огрызнулась Надя.
— Это твой дух-хранитель! — повторил мужчина.
Девушка упиралась изо всех сил, но эти самые силы были явно не равны. Медведь осторожно принюхался к девушке, топтавшейся в паре шагов от него, и лёг обратно. Надя посчитала это добрым знаком и подступила ближе. Дух тихонечко фыркнул, словно усмехаясь. Надя шёпотом обратилась к Хранителю:
— Тигран, а он нас понимает?
— Надя, это не зверь, это дух! Конечно, понимает!
Девушка замерла рядом с огромной тёмной тушей.
— Привет! — пискнула горе-ведьма, проклиная всё на свете. Потом заметила Усманову: — Он не во… не пахнет!
Мужчина посмотрел на неё как на душевнобольную:
— Духи не воняют. Надя, с этого момента вы с ним связаны. Что чувствуешь ты, то чувствует и он. Дух принял облик, близкий тебе, — и замолчал, о чём-то задумавшись. Потом заметил: — Хм-м-м, облик зверя… Но ты с первого раза сотворила огневик, значит точно не лесная ведьма. Прирождённая что ли?
— Это как? — заинтересовалась девушка.
— Пошли в дом. Там поговорим.
— А дух?
— С нами.
Они шли по тропинке молча, только хлюпала грязь под ногами. Лишь когда вдалеке показались светлые окна дома, Хранитель спросил:
— Что было в хижине?
Надя на мгновение задумалась, потом дёрнула плечом:
— Да ничего. Сначала думала, от скуки завою. А потом полетела… И вспоминала… то, чего со мной не было.
А вот Хранитель, похоже, ничего странного не видел.
— С тобой кто-нибудь говорил?
— Голоса какие-то. Но я не поняла. Только в конце одно слово…
— Стоп! — остановил её Усманов. — Это твоё ведьминское имя. Никому не говори его никогда. Пользоваться им можно и нужно только во время некоторых ритуалов.
В доме по-прежнему горел огонь. Тигран усадил девушку в кресло и сел напротив:
— Итак… Давай сначала я поясню кое-что о ведьмах. Ведьмы и волшебницы — это не одно и тоже. В чём-то твои возможности куда больше, чем у магинь, но сила твоих заклинаний ограничена. Сварить зелье, превратить мужика в индюка, самой превратиться хоть в птицу, хоть в бабочку — запросто, призвать огонь или воду в чистом виде — нет. Или придётся приносить жертву, чего я лично не советовал бы. А просить помощь… Ну, у своего демона можешь и попросить, а вот к другим лучше не обращаться: расплата будет такой, что мама не горюй! — мужчина протянул стакан с настойкой. — Выпей!
— Если я правильно поняла, то ведьмы не самые сильные в магическом сообществе?
— Как сказать! Ведьм вообще стараются не обижать: ваши проклятия не каждый магистр снимет. А про злопамятность ведьм известно всем, — Тигран залпом выпил. — Если кому-то не повезёт враждовать с ведьмой, я бы посоветовал одно: убить её сразу, надёжнее всего. И то не факт, что никто не отомстит. Ведьмы часто живут в мире и согласии с окружающими, особенно прирождённые, такие, как ты. Про них мало что известно. Живут, как правило, нелюдимо. Свои способности развивают самостоятельно. Но в последние годы почти все ведьмы обучаются в Ведьминской академии.
— Я слышала, — кивнула девушка, вздрагивая от гуляющей по крови пробудившейся силы. — Это в три-девятом царстве?
Усманов хмыкнул:
— Интересное название для волшебного мира.
— А главное — в точку.
Хранитель обиделся:
— В точку он называется Геба. Я же твой мир не обзываю!