Разбросанное по столу барахло, безмолвный свидетель безумия отца, вызывающе простиралось перед трейдером. В задумчивости, словно подыскивая виновника в злоключениях предка, Итан начал аккуратно раскладывать рухлядь.
- Мда... Неприятное открытие... Может и правда, я был слишком строг к нему? - Царапнул молодого человека первый крамольный проблеск жалости.- Я всю жизнь сторонился и презирал родителя. А может, как сыну, следовало проявить сочувствие? Годы неудачных поисков, постоянные ссоры с матерью, и психика его надломилась. Душа идеалиста не вынесла тяжелого пресса жизни.
Застав Эванса врасплох, вырвавшееся на волю, непривычное чувство, мерзко заскребло изнутри.
- Сгинь. Всё кончено. Уже ничего не изменить, - оправдываясь, отрезал партнёр.
Вроде полегчало. Под натиском воли, душевный порыв начал стихать. Хладнокровие, обволакивая крупинку сожаления, вернулось к трейдеру:
- Поскорее покончить с этим недоразумением, и забыть как страшный сон.
Итан уже собрался продолжить осмотр безделушек, но подсознание отхаркнуло новую ядовитую мысль: "Отец говорил о моем успехе как о случившемся факте. В его словах не было ни намека на веру или надежду - он всё знал заранее!!!".
- Бред!!! - Эванс схватился за кипящую голову. - Случайное совпадение. Родитель просто был безумен!
Тщетно, токсичные мысли уже не отпускали наследника. Как одинокие фонари в ночном парке, вспышки воспоминаний, начали вырывать из закоулков памяти яркие картины-образы, подсвечивающие материальный мир Итана с иной, ранее не видимой, стороны. Вот он, изгой класса, стеснительный ботан помешенный на математике. Вот, кошелек с крупной суммой денег, найденный сразу после смерти отца. Встреча в парке со стариком-трейдером, его проводником в мир финансов. Случайное знакомство с самой очаровательной девушкой колледжа. Победа в престижном конкурсе начинающих инвесторов. Их с Хелен свадьба. Приглашение работать в Сити. И вот, в двадцать пять лет, он уже совладелец крупного фонда!!!
- Судьба буквально тащит меня на вершину жизни, - обрушился на Эванса чугунный град фактов. - Гибель отца - ключ к моему успеху.
Рассудок Итана содрогнулся, обремененный сомнениями взгляд упал на стол.
- Колесо!!! - облегченно выдохнул наследник, - вот железный аргумент в споре и конец терзаний разума.
Трейдер сорвал перевязь и развернул сверток.
- ... И ещё одна оплеуха разочарования, - скривился Эванс.
Облитое белым матовым светом, перед ним предстало небольшое, золотое колесико. Всего сантиметров десять. Явно древняя, дорогая вещь, покрытая причудливым переплетением растительного орнамента и мудреной надписи, но не приносящая ощущения силы. Словно какой-то хулиган отломил его от детской коляски.
Отбросив никчёмную ткань, Итан подхватил со стола артефакт, чтобы получше рассмотреть его.
Легкий укол, точно от колеса проскочила искра. Трейдер резко дернулся, чуть не выронив раритет.
- Да нет, почудилось, - обнадежил себя наследник, - просто обстановка накрутила.
Никакого припадка религиозного экстаза не последовало, артефакт спокойно лежал в руке. Богиня не являлась.
- Может покрутить его в руках, как папаш... отец?
Внезапно, Эванс всем телом ощутил, как медленно и неуверенно, а затем все сильней и сильней, неведомая сила заполняет его. Быстро овладев мышцами и органами, мощь начала распирать трейдера, точно вода солдатскую фляжку на морозе.
Когда напор поутих, Итан ощутил себя уже совсем другим человеком. Да и человеком ли?? Всё им ранее содеянное и достигнутое казалось теперь не важнее детского ковыряния в песочнице. Энергия бурлила, выплескиваясь через край, требуя свершений и подвигов.
- Жертва принята, преград больше не существует, - неистово прокричал Эванс. - Спасибо, папа, теперь я подобен древним героям - ровня богам.
Услужливая память явила подзабытый образ отца. Всё те же не послушные лохмы и нелепый свитер. Слегка сутулясь, Вильям стоял перед ним родной, плоть от плоти, лишь лицо чуть подернуто легкой дымкой забытых обид и прошедших лет.
Ноги наследника благоговейно подогнулись. Продолжая по инерции сжимать колесо, Итан опустился на колени, слова сами полились из него:
- Папа, я был мал, зол и глуп. Мы мало общались при жизни. У нас не было взаимопонимания, но все твои последние мысли были обо мне. Ты сделал для меня больше, чем любой другой отец для своего чада.
Моя вина, что осознание этого пришло только сейчас. Боль, за случившееся, будет вечно терзать меня. Прости, если сможешь.
Итан почувствовал едва уловимую в теле дрожь, облик благодетеля проявился отчетливей. Глубоко прорезанные морщины печали. Растерянный надломленный взор. Только теперь Итан заметил, какое у Вильяма, доброе изнуренное страданиями лицо.
- Я смогу отплатить твою жертву. - подогретая внешней силой, вскипела решимость Эванса. - Память! Добрая память - единственная валюта для усопших. Я увековечу память о тебе, как не кто другой. Встряхнув этот немощный мир, преклонив его пред собой, я заставлю его воздать тебе достойные почести.