Я чуть выкрикнул от этого сообщения. Мивейна мне настолько подробно объясняла разницу между зарегистрированным кланом и не имеющим оной, что разбуди меня посреди ночи, отвечу без запинки. Становиться понятным и шум, поднятый главами, и ненависть в глазах обвиняемых. Поговорил еще с девушкой по этому поводу, то есть насколько реально получить такой приговор. Все оказалось не так радужно — все зависит о судей и местных интриг. Сейчас они как раз и пытаются договориться, что кому отдавать, что оставить клану Финна́ккар, как действовать дальше. Например, городу выгодна полная передача всей собственности нам, так как в этом случае налог на разовую выплату будет просто огромен. Во втором случае город получает имущество, но оно будет делиться между бургомистром и еще некоторыми людьми при власти. То есть непосредственно город получит налогов на порядок меньше. Но чиновникам намного легче вывести деньги, чем имущество. Вот они сейчас и будут решать вопрос: что, кому, сколько и так далее.
Совещание судей затянулось настолько, что Мивейна успела объяснить мне все в подробностях. Да и шум в зале почти, и только две небольшие группы продолжали что-то обсуждать и о чем-то спорить. Вот открылась дверь совещательной комнаты, и в зале наступила гробовая тишина. Четыре судьи сели, а главный остался стоять.
— Суд решил удовлетворить прошение главы клана Юра́ми и пользуясь третьим пунктом четвертой статьи постановил…
Дальше шло перечисление отобранного имущества клана Финна́ккар, и что кому причитается. Происходило это в полной тишине, и только летающие камеры создавали небольшое жужжание. В конце речи из той же совещательной комнаты вынесли прибор, очень похожий, как в кабинете чиновника по земле.
— Теперь прошу подойти глав клана Юрами.
Следующие несколько минут наш знак регистрировали в секторе. В конце поздравили и на этом закрыли заседание, не обращая внимания на желание адвокатов Финна́ккар что-то сказать. В школу идти уже поздно даже Мивейне, не говоря обо мне, поэтому отправились домой. По пути просто болтали, и только дома начался серьезный разговор.
— Завтра все начнется, — задумчиво глядя на меня, произнесла Мивейна. — Мы получили много, очень большой кусок, с которым своими силами не управиться. Но главное не в этом — ты сделал то, к чему мы могли стремиться годами, но так и не дойти. Да, я не отблагодарила тебя за это. Выйдите!
Последнее слово относилось к женщинам, которые беспрекословно выполнили приказ. Она подошла ко мне и села на колени, провела рукой по моему лицу, и, глядя мне в глаза, наклонилась и поцеловала в губы. Мои руки обхватили ее, прижав к себе. Почувствовал сильное возбуждение. Еще сильнее прижал. Но она каким-то змеиным движением выскользнула из моих объятий. Правда, я и не пытался ее удержать.
— Не могу, — виновато произнесла она. — Ты выглядишь ребенком, хотя некоторые моменты совсем не детские. Например, как ты сражаешься, твоя скорость, и… реакция на женщин, — она хихикнула и посмотрела мне ниже пояса. — Вот сколько тебе лет?
— Не знаю.
— Ладно, — вздохнула она, — с момента нашей встречи будем считать, что тебе тринадцать. Слушай дальше. Сейчас нам будут делать много предложений о сотрудничестве. Каких? Не знаю. Но с производством того, что нам досталось, мы не справимся, да и не дадут нам нормально работать. Самое лучшее — это продать все и заняться производством индивидуальных щитов на нашей технологии. Но по закону еще в течение пяти лет мы не имеем права этого делать.
— Что, вообще ничего не можем продать? — удивился я.
— Нет, только то, что досталось нам по суду. В этом-то и вся суть. А нам достаточно регистрации клана. Думаю… — и девушка замолчала, окидывая меня взглядом. — Думаю, нам надо сообщить о помолвке и официально ее оформить. Этим самым мы избежим предложений о замужестве хотя бы для меня. Пусть ты еще маленький, но некоторые дети помолвлены чуть ли не с самого рождения. А в этом секторе максимальное количество жен — три. Придется завтра идти в храм и там все оформить перед ликом бога.
— А зачем это делать?
— Так положено, да и семья будет крепкая.
Вот это мне было непонятно. Ирсибы не ходят в храмы, не поклоняются никакому богу, но создаваемые прайды никогда не распадаются. Если погибает самец, то самки воспитают детей и становятся боевыми хищницами, воюющими наравне с самцами. Мне мой друг много рассказывал об этом, поэтому в последнем напутствии и говорил, чтобы я нашел таких самок, как ирсибы.