Георгий Евдокимов
Аватар с гитарой. Колхоз и песни
– Мужчина, мужчина! Что за хрень?
Открываю глаза – соседка трясёт за плечо…
– У вас телефон звонит!
Нашариваю на груди карман, вытаскиваю свой лопатник – фу, чёрт – Колян!
– Здорово, Гера, как движуха?
Протираю лоб шарфом, краем глаза смотрю вокруг…
– Колян, какая в жопу движуха, сидим там – же, на улице метёт.
Соседка неодобрительно поджала губы, делаю попытку изобразить на лице извинение.
– Ну, ты не унывай, погода скоро наладится!
– Да наладится, куда мы денемся, философски бормочу в телефон.
– Ты чего не спишь, время то уже половина третьего?
– Ну вот проснулся, про тебя вспомнил!
– Ну вспомнил, ложись спать, Ирке – привет. Бывай!
Да-ааа, попал я тут с метелью, сижу в этом "Емельяново" уже с вечера, а рейс откладывается и откладывается, даже уснуть успел. Поворачиваюсь к соседке:
– Вы уж извините, я со сна всегда не очень…
– Да я понимаю, все мы тут устали. Вы куда?
– Я в Краснодар!
– А мы на Ростов с внучкой.
Точно, вспоминаю, какая то девушка рядом была, ага, вон спит на сумке. Соседка опять уткнулась в книгу, а я вытянул ноги и попытался по новой подремать.
Вокзал жил своей жизнью, знакомые звуки окружали со всех сторон. За свои 65 лет уж полетать пришлось досыта, эта толкучка меня абсолютно не волновала, голова была занята своими мыслями. Пенсионер Герман Панин прилетел три дня назад в гости к старому студенческому другу на юбилей, отметить 65-летие, вспомнить годы молодые и подвиги былые…
– Чёрт, с этим звонком и сон пропал. Коляну хорошо, в тёплой постели, дома, а тут, как пацан, в кресле корчусь. Опять же Коля Минеев – дружбан с самых лет молодых, когда мы служили вместе в славном городе Свободном, который тогда и мечтать не мог, что станет вторым Байконуром.
Попал я с Коляном в один взвод, потом вместе почти год играли в офицерском клубе в ансамбле, два молодых поклонника "Битлов" и "Роллингов".
Сидели мы вчера в подпитии и в две гитары выдавали концерт из старого репертуара, откуда только слова на ум приходили, девчата Колькины аж заслушались!
А вот и гитара рядом в кофре приткнулась, оказывается к моему приезду подкупил мне друг роскошного акустического "Гибсона", вроде как подарок к моему прошедшему юбилею, разница то у нас была в пару месяцев.
Кому вот только песни петь, жена умерла 6 лет назад, дочка с внуком давно в Германии со своим Карлом, остаётся вам, Герман Романович, песняка соседке Петровне на даче петь..
Тьфу, вот пропасть, пришла тоска на ум, пойти, прогуляться, что-ли, да и на "белого брата" взглянуть, мочевой то не резиновый…
Поворачиваюсь к соседке:
– Вы уж простите, не приглядите за вещами, схожу, малость пройдусь.
– Да идите, идите, пригляжу, конечно…
Встаю, потянулся, потопал к лестнице, все кости затекли, мля!
Навстречу поднимается огромного роста мужик с бутылкой пива в руке.
Судя по красной физиономии и мутному взгляду, выпито изрядно, пытаюсь обойти, перегаром дыхнул крепенько, где ж ты милый так наелся?
Иду дальше и тут копчиком чую какой-то шум за спиной – пытаюсь повернуться и краем глаза вижу падающего на меня мужика. – Что за х…я, толчок в плечо, как под шкаф угодил – всё, лечу, в голове только мысль – ну нах… и ступенька перед глазами. Темнота!!!!
В мозг, как насосом, тупо бьёт боль, какие-то крики, куда-то дергают мои руки, по лицу что-то стекает:
– Генка, Генка, не молчи…
Сквозь боль мысль, – какой ещё Генка, кого зовут, что со мной? Пытаюсь всё это в слова перевести и слышу только смятый хрип.
– Бля, пацаны, очнулся – тащи его сюда, на лавку. Ген, ну Ген – скажи чего!
Кому кричат… это они мне?
При чём тут этот Генка, не врубаюсь… На всякий случай пытаюсь протереть лицо, – Не понял, кровь что-ли?
Этот голос разве мой, что с моей головой, пытаюсь подняться, падаю и опять темнота…
Как сквозь вату опять слышу бубнение, тащут куда-то, хриплю:
– Куда вы меня?
– Тихо, Генка, мы тебя в общагу тянем…
– Мля, какая общага, я же в аэропорту был, мне бы в медпункт!
– Пацаны, вот двинули ему, бредит что-ли, какой аэропорт?
Слышу всхлипывающий голос – Геночка, успокойся, мы тебя сейчас уложим, всё хорошо будет! Пипец, это глюки!
Опять темнота!
Хррр, хррр, как из колодца в голову гулко отдаётся чей-то храп. Где я?
Кто храпит? Осторожно пытаюсь открыть глаза, вижу тёмную стену, освещённую слегка лампой, угол стола, какие то полки на стене с коробками и склянками. Больница, что-ли?