Порывшись в карманах пальто и пиджака ужасно-коричневого, Пётр вытащил на свет начатую пачку сигарет «Лайка» и коробок спичек. Спички засунул обратно, а сигареты хотел выбросить, но урны не попадались. Спустившись до самого первого этажа, первый секретарь так и не обнаружил ни одной. У входа-выхода их тоже не наблюдалось; пришлось, завернув за угол, просто положить пачку на бордюр у своего дома.
В квартире стоял ор: в очередной раз что-то не нравилось наследнику реципиента. «Жена» бегала из ванной на кухню и потом в комнату, а затем снова по кругу. По запаху нетрудно было догадаться, что переваренное молоко вылезло наружу. Пётр переоделся в треники с отвислыми коленями и проследовал на кухню. Жутко хотелось есть. В обед его попотчевали тарелкой малоаппетитного супа: немного картошки, немного крупно порезанной моркови, целая луковица, правда, небольшая, два малюсеньких кусочка мяса, и к ней два куска серого хлеба. Шеф-поваром «жена» Лия не была точно.
На плитке стоял очередной кастрюльчонок с греющейся водой. Пётр заглянул в холодильник. «ЗИЛ» был вполне забит продуктами — имелись даже молоко и колбаса. В морозильнике присутствовали курица и какая-то рыба, а вот готового ничего не было. В очередной раз забежавшая на кухню «жена» проделала нужные ей манипуляции с кастрюльчонком и бросила:
— Сейчас покормлю, уснёт, тогда картошки пожарю.
Все попаданцы в книгах удивляют родственников невиданными блюдами типа пиццы или шашлыков. Мяса с мангалом под рукой не было, с тестом тоже не всё гладко. Пётр снова открыл морозильную камеру и с сомнением достал рыбу. Ага — камбала. Поваром он тоже не был, но готовил ведь каждый день чего-то. Почему бы не пожарить рыбу под белым молочным соусом? Все ингредиенты в наличии. Ножницы висели на гвозде над плитой. Ну, начнём помолясь.
Штелле отрезал плавники, поскоблил чешую. Рыба была мороженая, но вполне поддалась чистке. Резалась ещё, правда, с трудом, но и с этим справился. Достал миску, сгрузил туда куски рыбы и посыпал солью с перцем. На звуки из кухни пришла «дочь», села на стул и стала молча наблюдать за Петром. Тот достал из стола муку и насыпал в следующую чашку.
— Помогать будешь? — сощурился на дочь.
— Конечно. Что делать? — уже рядом.
— Берёшь кусочки рыбы и тщательно пачкаешь мукой. Стой, стой, стой, не так быстро. Сначала вот в эту чашку с яичным белком, — Пётр разбил пару яиц в тарелку и вынул ложкой в стакан желтки, — Теперь начинай.
Появилась хозяйка. Забрала с плитки зелёный кастрюльчонок, хмыкнула и поставила на его место большую чугунную сковороду.
— Маргарин на подоконнике в банке.
Нет. Мы пойдём своим путём. Пётр с того же подоконника взял тяжёлую зелёную бутылку с подсолнечным маслом. Ну, и что, что нерафинированное — вкуснее будет. Рыбу, а особенно камбалу, долго жарить не надо — тем более, что сковорода большая, и все куски влезли за один раз. Через пять минут он уже сгружал подрумянившиеся кусочки в помытую тарелку. На сковороду высыпал остатки муки и сыпанул на всякий случай ещё ложку. Потом порезал туда мелко две луковицы, Таня стоически, несмотря на выступившие слёзы, помогала резать лук. Когда он стал прозрачным, Пётр налил в чугуняку пару стаканов молока, а когда всё это закипело, бросил кубик масла. Понятно, что стеклянной крышки у сковороды не было. Запах заполнил всю квартиру.
— В газете сегодня вычитал, — ответил Пётр на вопросительный взгляд двух женщин.
— Пап, а как это называется? — наклонилась «дочь» над тарелкой с рыбой, вдыхая аромат.
— А-ля камбала под белым луковым соусом! Теперь ты можешь хвастать подругам, что делала это блюдо по знаменитому рецепту итальянского шеф-повара Бармалини.
— Ха-ха! Бармалини. Бармалей, что ли? — отщипнула кусочек рыбки, попробовала.
— Что ты наделала? — в ужасе схватился за голову Пётр, — Это нельзя есть без соуса! Бармалей тебя не простит.
— Бармалей! Сами вы бармалеи. Садитесь, сейчас положу в тарелки, — «жена» споро проделала эту операцию.