Кроме издательских дел в «Уральском рабочем» ещё и оборудование надо посмотреть, что те решили от щедрот сбагрить в Краснотурьинск. Приложение к газете «Заря Урала» подняло тираж более чем в два раза, и теперь всё упиралось в новые печатные станки и бумагу с краской. Вот всё это, скрепя сердце, «старший брат» и выделил. Нужно всё же заглянуть этому дарёному коню в зубы, да, если что, пожаловаться председателю Облисполкома Борисову.
Ещё Александр Васильевич Борисов вызвал в Свердловск директора и главного бухгалтера Богдановичского фарфорового завода. Нужно будет заключить с ними договор о передаче тысячи чайных блюдец и чашек после первого обжига для росписи в художественное училище Краснотурьинска. Учащиеся их раскрасят передаваемыми также красками, и вернут в Богданович для двух последующих обжигов, а Пётр передаст товарищам пуансон и матрицу для производства нормальных высоких чайных кружек. Их в ЛМЦ на заводе выточили на механическом участке, хоть и ругались сначала. Зато, когда рабочим пообещали первые кружки реализовать в ЛМЦ — тем, кто принимал участие в проекте — ругались уже токаря и фрезеровщики за право поучаствовать. Вот по результатам всех этих передач и реализации полученной продукции и будет принято решение о строительстве в Краснотурьинске филиала фарфорового завода.
Последняя из запланированных встреч тоже была наиважнейшей. Фабрика «Уралобувь» поставляла в Краснотурьинск пять списанных швейных машин и одну вполне рабочую. Она же поставляла Богословскому алюминиевому заводу и партию кожи и замши для шитья ботинок и сапог. Пётр сумел уговорить Кабанова открыть экспериментальный цех товаров народного потребления, пока под эгидой завода. Пришлось, конечно, поделиться парой идеек по улучшению работы глинозёмного цеха. В ход пошли опять рацпредложения, обсуждаемые в прошлом-будущем с батянькой. Из списанных машинок планировалось собрать хотя бы две-три рабочих. Когда под рукой целый цех токарей и фрезеровщиков — не такая уж это, наверное, и невыполнимая задача. Главное ведь, как говаривал маленький, неудачно закончивший, император, «ввязаться в войну».
Основное же дело, окромя, естественно, регистрации новых песен, было в Москве. Марк Янович умудрился через своих знакомых договориться о приезде в СССР не кого-нибудь, а самого господина Марселя Бика. Того самого Бика, который создал одноразовые шариковые ручки, зажигалки и бритвы, да и много ещё чего. Как это удалось русским евреям — большой вопрос, но, тем не менее, в фойе гостиницы «Интурист» 17 марта у Петра должна состояться встреча с этим самым Марселем. Пётр вёз сейчас в многострадальном, но счастливом портфеле эскизы некоторых будущих изделий известной фирмы, а также одну вещицу из будущего, которую теперь уже не назовут кубиком Рубика. Обойдутся венгры.
С этой игрушкой Штелле намаялся. Вроде бы и у самого в юности был, и сто раз его разбирал, и потом, собирая материал для книги про попаданца, внимательно изучил конструкцию, но вот как дошло до дела — начались те самые овраги. Во-первых, отсутствие нормальной пластмассы. Пришлось скупить кучу игрушек в детском мире и по очереди гробить их, пытаясь расплавить. Более-менее приемлемый результат дали только большие куклы. Правда, куски пластмассы один чёрт выходили некрасивые — с прожилками и пятнами. Но это не главное — главное, что материал получился всё равно мягковатым, и кубик всё время норовил рассыпаться. Изготовили детали в 13 колонии. Там же токарь-универсал сотворил и центральную крестовину. Пётр прогулялся до книжного магазина, купил набор цветной бумаги для аппликации и приклеил вырезанные квадратики на канцелярский клей — а они при попытке поиграть начали отваливаться. Пришлось прибегнуть к клею БФ. Вроде бы держались бумажки, но выступили следы клея. Одним словом, получилась лажа.
Во-вторых, сами пластмассовые элементы. Ну никак не хотели они вращаться, да и держались с трудом. Резчики в колонии три раза переделывали, потом плюнули на указивки Петра и попробовали сами докопаться до истины. Ушла неделя и ещё три куклы. Ну, в итоге получился один — вращался (с трудом) и не рассыпался.
В-третьих, великим математиком Пётр не был, а игрушку в руки брал последний раз году в девяностом. Разумеется, формулы, что выучил в студенчестве, переписав из журнала «Наука и жизнь», забыл. Получалось собрать только одну сторону. Как такое убожество господину Марселю демонстрировать? Пришлось звонить в Москву Люше. Нужен был молодой, но очень умный математик. Вроде нашёлся, будет ждать Петра у Чуковских дома, 16 марта в семь вечера. А на следующий день уже встреча в это же время с Биком. Пробивала дрожь — а что, если молодой гений не справится? Ведь именно с кубика Пётр и собирался начать разговор с проклятым капиталистом загнивающим. Нужно ведь сначала заинтересовать буржуя, а уж потом его же будущие продукты ему за деньги втюхивать.