Вот и сейчас. Решил, что от тётечки не отстанет: не мытьём, так катаньем уговорит. Это — имя. Это — символ, без него дело не выгорит. Да и ей самой, хоть никогда не признается, помощь нужна — ведь тихо угасает великая поэтесса, всё у неё в жизни уже было. Не на что смотреть вперёд.
Тишков пригласил на несуществующую (пока) должность министра культуры несуществующей (но это точно ненадолго) республики Ольгу Берггольц. Не хочет — старенькая, интеллигентная. Как людьми руководить?
— Кому руководить — найдём. Главное — вести в правильном направлении и быть знаменем.
— Знаменем! Ну вы скажете.
— Скажу. Согласны?
— Можно я подумаю, посоветуюсь? — вот, уже лучше, а то «нет», да «нет».
— Ленинград жалко бросать? Я понимаю. Вся жизнь. Вот тут и закончится. А там — новые люди, подвижники. Новое дело — стресс, адреналин. Дольше проживёте, и столько полезного для народа сделаете.
— Несносный вы человек. Подумаю. Сказала же! — вот! Уже как министр говорит.
— Когда ждать ответа? — уже чуть улыбнулась. Короткая стрижка, и волосы тоненькие, и мало их. Лицо типично немецкое — длинное. Интересно, а с немцами себя отождествляет?
— А как вы вообще себе представляете развитие культуры, да ещё и немецкой, да в Казахстане?
— То есть уже планы строите — это хорошо. Как представляю? Ну, я ведь чуток министром культуры поработал. Ругают, поди, до сих пор?
— Кто ругает, кто хвалит. С борцами нашими вы лихо разделались. Так как?
— Строительство библиотек, клубов, кинотеатров. Немецкий театр. Можно будет на первое время из ГДР или ФРГ режиссёров и актёров пригласить. Филиал киностудии ДЕФА, у нас там снимать фильмы про индейцев — сам бог велел. Такие пейзажи! Любые горы, любые степи. Потом и наших лучших режиссёров и актёров соберём. Голливуд по-немецки с казахским уклоном. Преподавание литературы немецкой в школе. И вообще, по окончании школы человек должен свободно разговаривать на трёх языках. Издательский дом с филиалами типографий в каждом посёлке. При библиотеках — кружки юных поэтов и писателей. В каждом посёлке — художественная школа, и в городах художественные училища. Что ещё? У меня киностудия есть во Франции. Она фильмы не снимает, она дублирует лучшие наши и пускает их в прокат по всему миру. Не скажу, что огромные деньги, но очень и очень немалые. Так вот — её можно перенести в немецкую республику. Сейчас переводят на французский и английский — можно добавить немецкий и испанский, да и итальянский можно. И обязательно китайский. Там сейчас всё устаканится, и начнётся всплеск любви к русской культуре — а мы уже готовы! Одним словом, Ольга Фёдоровна, работы море. Деньги? Ну, немного пообещали, часть своих вложу, на культуру не жалко, а потом заработаем. Ещё и делиться с образованием будем.
— Фантастика какая-то! — отмахнулась обеими руками.
— Да чтоб мне провалиться на этом месте! — встретились в доме № 20 на набережной Чёрной речки. Хреново у нас будущие министры живут.
— Где вас найти, если решусь?
— Чего меня искать? Вот он я.
— Весёлый вы человек. А, была, не была! Квартиру-то дадите? Или в общежитие?
— Дом построим, горничную найдём. Собаку с кошкой подарим.
— Собаку? Тогда ладно. Если собаку.
Специально в Ленинград сгонял на «Сессне» с Гагариным. Великое всё же дело самолёт. Два часа — и по Невскому идёшь. Два часа на уговоры знамени новой республики, и два часа назад. Вот теперь ещё час — и дома. Послезавтра ведь рано утром отбывать в ссылку, хоть и почётную, а ещё куча дел. Нужно и премьера найти, и Первого Секретаря.
Интермеццо 4
Говорю, что не пью — все пытаются напоить.
Говорю, что на диете — все пытаются накормить.
Говорю, что нет денег — то ли тихо говорю, то ли хреново слышат, но не суют и не навязывают.
Георгий Карпович Цинёв стоял у входа в палату Брежнева и не решался войти. Чазов постоял рядом и отошёл к окну. Евгений Иванович сообщил, что изменений нет. Пациент в искусственной коме. Брежнев лежал не в кремлёвской больнице. Его сразу же перевезли в институт Кардиологии АМН СССР.