Вошел обер-полицмейстер. Седоватый такой дяденька, хотя чувствовалось, еще крепок и полон сил. С достоинством поклонился, заговорил. По-видимому, у них уже был разговор, и Николай конкретизировал интересующие его темы. Во всяком случае, говорил тот уверенно, твердо и не ждал наводящих вопросов.
Андрей Игоревич, разумеется, не собирался идти у главного силовика столицы и обрисовывать именно его картину положения Санкт-Петербурга. Но одно он выяснил точно и в этом не усомнился — столичное население уже узнало о новом святом и заметно волновалось. Ха, а он бы не волновался?
Что же это Бог, хотя бы предупредил о таком чуде в его лице, он бы приготовился… как-то с кем-то. Впрочем, в любом случае ему придется частично приоткрыться, хотя бы с Николаем I. Про попаданца он ни за что не будет говорить, тогда он точно будет жить в положении почетного заключенного, в лучшем варианте. Или просто будет объявлен сумасшедшим, как Чаадаев. А вот поболтать о ментальном визите на Небеса, или, как сейчас говорят, полете души, ему, с небольшими корректировками не только можно, но и нужно.
Макурин огляделся. Обер-полицмейстер после короткого доклада был отпущен. Настю он, после некоторого сопротивления, сам отправил «по месту работы» — в покои императрицы Александры Федоровны. Они остались одни — он и государь. Самое время как бы раскрыться, раз уж так «по небесному велению» получилось. Заодно надежно закрыть его положение попаданца, которое вот-вот окажется раскрытым. Сумеешь?
Ха, за две-то активные жизни, особенно в XXI веке!
— Мне надо перед вами повиниться, государь, — с виноватой мордашкой, ее еще в таком случае называют моськой, обратился Макурин к императору, — я очень перед вами виноват.
— Ну-ка, молодой человек, — с интересом произнес Николай, понимая, что о государственном преступлении здесь точно идти не будет.
И он не ошибся. Сделав глазки, как у кота в мультфильме о Шреке (или, хотя бы, попытавшись) он грустно повел свое повествование, сочиняя на ходу.
Рассказ получился грустно — ностальгическим. Однажды ночью в юные годы, перекрестившись и помолясь Господу перед сном, он уснул и увидел яркий и почти реалистичный сон о путешествии души на Небо…
Жизнь в юности была, естественно, в теории, а вот ментальный поход к Богу вполне реальным. Хотя, в любом другом случае было бы наоборот.
Император внимательно слушал, и по его лицу было видно — он и хочет верить и не может полностью поверить. Очень уж не сходился его рассказ с библейскими повествованиями. С другой стороны, если бы был похож, его можно было обвинить, всего лишь, в копировании Библии. А так…
Чтобы окончательно снять с него малейшее подозрении во лжи, он перекрестился на иконостас в красном угле кабинете и поклялся, что рассказанное им чистая правда! И ведь действительно правда о путешествии души на Небо до последнего слова?
Он так был убедителен в своем рассказе о Боге, что император не стал сомневаться. В самом деле, в XIX веке так убедительно врать о Боге мог только воинствующий атеист, каковых было еще не очень много и уж, во всяком случае, не в окружении Николая I.
Монарх лишь поинтересовался его эмоциям и после этого.
— Во сне я был строго трезв и холоден, словно кто-то держал меня, — сообщил Макурин, — но после сна душа моя расцвела и вся пропахла ладаном. Будто бы я был в Божьем Саду.
— А почерк твой появился? — спросил император актуальный для него вопрос.
— Я думаю да, и этот вдруг явившийся нимб только подтверждает. Хотя Святитель в беседе с ним ничего не сказал, но на вся Воля его, — Макурин перекрестился совершенно искренне, — не Нам его судить.
Николай тоже перекрестился и как-то задумчиво. Спросил:
— Что делать теперь будем? С одной стороны, я благодарен Нашему Небесному Повелителю, за появление в моем правление такого святого. С другой стороны, сколько проблем будет, — а дальше не сказал, но почти послышалось: «лучше бы тебя не было вообще».
Андрей Игоревич перекрестился, пожал плечами, — мол, я то что сделаю. Твердо сказал:
— Я, прежде всего, ваш земной поданный, ваше императорское величество и буду делать то, что соизволено Вами.
Главное было сказано и мужчины глубокомысленно переглянулись, предвидя нелегкий будущий день. В конце концов, Богу — Богову, а им еще тащить свои земные обязанности, очень трудные и хлопотливые, между прочим.
Глава 20
Когда мужчины бывают обоюдно кровно заинтересованы, то разговор бывает эффектным, деловым и очень коротким. Не прошло и пяти минут, как они договорились, так что, с учетом Божьей Воли и жизненной ситуации, положение Андрея Игоревича Макурина резко изменилось в лучшую сторону и Николай I никак не будет этому мешать, а даже всемерно помогать.