— Со мной, наверное, что-то не так, — сказала она, обращаясь к самой себе. — Дело должно быть во мне. Но прожив столько лет в одиночку, я не привыкла к другому. Так я живу.
Ее слова, казалось, разозлили Колина, и прежде чем она успела сказать ему оставаться на месте, он вскочил на ноги и несильно схватил ее за запястье.
— Ты не привыкла к другому или решила довольствоваться этим?
Селена пораженно уставилась на него, и к ее ужасу глаза защипало от подступающих слез.
— А ты как думаешь? — закричала Селена, больше не в состоянии сохранять спокойствие и разумный тон. — Ты думаешь, я отказалась бы от шанса обрести семью, если была бы хоть крошечная вероятность, что мы сможем быть вместе? Ты думаешь, я не благодарила бы за это каждого живого и мертвого бога?
Колин казался ошеломленным, но у нее не было времени остановиться и подумать об этом. Она не могла. Если бы она впустила Колина с его храбрым настроем, нежными прикосновениями и очаровательной улыбкой, то оказалась бы потеряна. Она соблазнилась бы возвращением в мир виккан вместе с ним, а потом потеря Колина оказалась бы невыносимым адом, несравнимым со всем, через что она прошла раньше. Селена не могла так рисковать и оттолкнула его руку.
— В викканском мире для меня нет ничего, — сказала она мертвым тяжелым голосом. — Я не хочу этого мира, и этот мир не хочет меня. Пожалуйста… больно осознавать, что ты предлагаешь, но еще больнее знать, что ты ничего не можешь с этим поделать.
— Это не россказни, и это не ложь, — возразил Колин. — Я не хочу у тебя ничего забирать. Я просто хочу убедиться, что ты получишь реальность, которой всегда хотела, в которой все еще нуждаешься. Я хочу убедиться, что ты будешь счастлива, и хочу дать тебе шанс быть счастливой.
Ее ответный смешок прозвучал хрипло, с издевкой, и Колин вздрогнул.
— Довольно. Ты говорил, что всегда выслушаешь меня, что если я захочу это все прекратить, то достаточно просто сказать. Ну так вот, я говорю это, Колин. Я говорю, что не хочу видеть тебя. Того, что ты предлагаешь, не существует. Не для меня.
— Селена…
— Я знаю тебя, Колин, — тихо сказала она. — Я знаю тебя, я знаю, чего ты хочешь. И я говорю, что не могу тебе этого дать. Мне очень жаль, но не могу. Ты просишь вечности.
Колин открыл рот, чтобы заговорить, но потом закрыл его и кивнул.
— Ты права, — сказал он. — Я прошу вечности. Я не осознавал этого, пока ты не сказала, но я хочу этого с тобой. Мы могли бы это получить, но если ты не хочешь, если ты боишься этого, я ничего не могу поделать.
Он встал, и Селена вышла в гостиную, чтобы дать ему возможность одеться в одиночестве. Она уселась на диван, свернувшись клубочком в страданиях, как всегда. Битси проснулась и пошла на разведку. Селена сосредоточилась на поглаживании головки хорька, заставив свою маленькую подружку блаженно заурчать.
Она заметила, когда Колин появился в дверном проеме, безупречно одетый во все черное, с этим проклятым значком на лацкане. Она слышала, как он надевает пальто.
— Ты бы воспользовалась своим даром, если бы я попросил?
Она выглядела изумленной.
— Что?
— Если бы я попросил забрать у меня эти несколько дней, ты бы согласилась?
Селена думала, что знает, что такое боль и потери. Но ее сокрушила мысль о том, что она одна будет помнить их время вместе, страстную погоню по городу и последние несколько часов. Она совершенно точно знала, что все это сохранится в ее памяти, но все же не могла остановиться и не дать Колину этого милосердия.
— Я сделала бы это, если ты захотел, — сказала она. Собственный голос казался пустым, как голос давно умершего призрака. Колин слегка улыбнулся, печально и мимолетно.
— Не хочу. Но хотел знать, сделала бы ты это или нет. Я всегда знал тебя как любящую женщину, и хочу запомнить тебя такой.
Селена не знала, что сказать. Поэтому просто наблюдала, как он застегивает пальто. До нее вдруг дошло, насколько глупо с его стороны носить верхнюю одежду. Он ведь мог бы просто перескочить с места на место, не беспокоясь о зимнем холоде.
— Далеко тебе идти? — услышала она собственный вопрос.
Глупый и бестолковый вопрос, но ей хотелось знать.
— Странно, но нет. Мой отель чуть ниже по улице, за углом. Я хотел быть поближе к тебе.
Битси грустно пискнула у его ботинка. Колин наклонился, чтобы нежно приласкать ее и почесать животик.
— Прощай, Селена.
Она думала, что он задержится и поцелует ее — со злостью в губы, или с сожалением в лоб, но он не сделал ни того, ни другого. Дверь открылась, дверь закрылась, и он ушел.