Она подула на горячую воду.
— Как вкусно! Илья, когда вы канавку закончите, будет легче уничтожать гусениц. Честное слово, мы спасем этот лесок! Знаешь, потом приятно будет вспомнить, как мы здесь воевали.
…Юра объелся ягод и надумал собирать их в тюбетейку. Приятно было отправлять ягоды в рот не по одной штуке, а сразу полной горстью.
«Была бы банка, мог набрать бы полную. А потом бы варенья наварил!» Дым от костра напомнил о чае. После сладкой земляники хотелось пить.
Где-то далеко прокуковала кукушка и замолкла.
Юра вышел из лесу и принялся палкой ковырять землю. Копать было трудно. Юра отбросил палку и начал резать землю перочинным ножом. «Кинжалом выкопал он яму и похоронил своего боевого товарища», — припомнил он где-то вычитанную-фразу из книги. — Заставить бы тебя самого копать. Как бы тогда написал!»
Рядом прокуковала кукушка. «Вот тебе раз, — подумал Юра. — А я и не видел, как она пролетела. — Он бросил копать. — Интересно посмотреть кукушку».
«Ку-ку!» — Большая коричневая птица села на маленький дубок.
Дубок зашатался. Ловко балансируя хвостом, кукушка деловито принялась склевывать гусениц.
«Ай да кукушка!» — обрадовался Юра.
К первой птице подлетела вторая, и работа у них пошла еще веселей.
Юра неохотно вновь взялся копать землю. «Самолеты сюда да кукушек! — подумал он. — А мы ничего не сделаем!»
— Юра, как дела? — крикнула Рыжик. — У меня от гусениц все пальцы склеились! Иди чай пить. Твоя очередь.
— Иду!
Когда Юра шел мимо, Рыжик остановила его:
— А ты чего тюбетейку снял? Смотри, хватит солнечный удар!
— Я не боюсь.
— Правда, ровик здорово гусениц останавливает? Молодец Илья! Хорошо придумал!
— Да. А ты кукушек видела?
— Нет! А что?
— Они гусениц едят.
— Ты заметил, как рыжие муравьи на них нападают?
— Ага, — соврал Юра.
— У тебя нет карандаша?
Юра дал свой карандаш и предупредил, чтобы она не забыла вернуть.
Рыжик оскорбилась и вспыхнула. Она заметила в тюбетейке землянику.
— Ягоды собираешь? Как не стыдно!
— Юра, — послышался хрипловатый голос Ильи. — Иди чай пить, а то остынет!
Юра подошел к Илье. Ровик был выкопан аккуратно, с крутыми срезанными стенками.
— Работаем?
— Да, — тряхнул головой Илья. — Хорошо бы до вечера успеть. Ты много сделал?
— Угу! — неопределенно буркнул Юра. — А кто еще копает?
— Владик и Саша. Нам бы лопаты! Ну, иди пить чай.
Витя сидел около костра.
Юра взял большую кружку и с наслаждением хлебнул горячую воду. Кипяток остро пах дымом, но был удивительно вкусный.
Запыхавшись, подбежала Рыжик. Она резким ударом руки сбила кружку с колен Юры.
— Нет тебе чаю! Дезертир! Работать не хочешь, а чай первый пить! — возмущенно говорила она.
Юра вскочил. Мокрые брюки жгли ноги. Витя не мог понять, что взорвало всегда спокойного, рассудительного Рыжика.
— Юра, Рыжик! — Витя встал между ними. — Ну что вы?
Юра хотел ударить Зину, но, увидев ее сузившиеся зеленоватые глаза, возмутился.
— Ты дрянь! — тихо сказал он. — Я и без вашего чая обойдусь! А работать не хотел и не буду! Что, съела? Я в лагерь отдыхать приехал!
— Илья! — закричал Витя. — Иди сюда, Рыжик с Юрой подрались.
Илья подбежал к костру.
— Что случилось?
— Я чай у него отняла! — крикнула Рыжик. — Работать не хочет, а пить первый! Грозится уйти!
— Ну и пусть, — спокойно сказал Илья. — А мы на это не имеем права. Поняли?
Юра схватил свой вещевой мешок и быстро пошел в глубь леса. «Обойдусь без них!» Перед большим лесом он остановился. Стоял все тот же неумолчный шум. Гусеницы продолжали грызть листья. Не одна, а сотни, тысячи гусениц ударами челюстей рождали этот звук.
Юре вдруг стало страшно идти одному через черный, мертвый лес. Он решил ждать, когда ребята пойдут домой, чтобы примкнуть к отряду.
Он, не торопясь, достал из мешка кусок хлеба и принялся его жевать.
А тем временем девять человек продолжали уничтожать гусениц. Рыжик взяла Юрину палку и пошла копать ровик навстречу Илье.
Уничтожая гусениц, Маша подумала, что надо отмечать деревья, с которых она уже сняла вредителей. Она присела и быстро написала карандашом на листочках блокнота: «Лес проверен. Гусениц нет». Текст ей понравился. Она прикалывала бумажки к деревьям.
Закатилось солнце. От большого леса легла тяжелая тень, потянуло прохладой.
Никто из ребят не говорил о возвращении домой. Гусеницы продолжали ползти, и надо было отстоять этот маленький лесок.