- Дыра, как в жопе у негра, одним словом, - заключил Даймон. Фрея окатила его гневным взглядом, и астронавт предпочёл заняться приборной панелью, отдавая команду зондам отпочковаться от стартовой площадки корабля. Через минуту два десятка небольших многофункциональных станций, размерами с футбольный мяч, прочертили иглами черноту вокруг судна, стремительно исчезнув в пространстве в разных направлениях.
- Зонды ушли, - доложил он. – Теперь андроиды.
Голограмма показала наружный корпус громадного транспорта, по обшивке которого на магнитных подошвах пробирались два андроида.
- Как достигнут внешнего узла антенны, дашь мне знать, - обратился Дуглас к Скипу. – Если есть повреждения, пойдёшь туда вместе с Даймоном.
- Могу и сам, - невозмутимо ответил автомат металлическим голосом. – Не велика потеря.
На него никто не обратил внимания. Все взгляды были устремлены на раздвинувшиеся створки фронтального экрана.
Наступила ошеломлённая пауза. Все замерли, оцепенев на месте. Виола изумлённо вскрикнула, схватив под локоть старшую подругу.
Жалюзи экрана разъехались, и в рубку челнока хлынул поток нестерпимого света. После кромешной тьмы 3-D изображения астронавты невольно зажмурились, прикрывая ладонями глаза.
Первым подал голос Даймон:
- О чёрт! Вы только поглядите! Что ЭТО, мать вашу?
На стенах рубки заплясали световые зайчики. Приборы, стеллажи, кресла и сами астронавты отбросили причудливые тени. Голограмма самопроизвольно свернулась в точку, уступив место наружной панораме за бортом корабля.
- Где… мы? – едва прошептала Виола.
…Всё пространство вокруг «Джордано Бруно» было испещрено сверкающими звёздами. Их неправдоподобное свечение после черноты космоса заставило экипаж буквально обомлеть на месте.
В верхнем углу сияло до боли знакомое и родное Солнце. Его свет, очевидно, и резал глаза, заставив астронавтов зажмуриться.
- Включить фильтры! – подал команду Дуглас. Автоматика тотчас сработала, напустив на экран тёмную пелену поволоки. Свечение стало матовым.
- Смотрите! – вскричал Даймон, указывая на далёкую планету, видневшуюся из-за края родной звезды. – Наш Сатурн с кольцами. – Он поперхнулся. – Ни хрена не понимаю. Откуда здесь наша солнечная система?
Все пятеро впились глазами в наружную панораму за бортом, которая переливалась разноцветными магнитными сполохами, похожими на северное сияние.
- Настоящее буйство красок! – заворожено прошептала Фрея.
- Но этого не может быть! – едва не проорал Томсон. – Ибо не может быть априори. Нас что, вернуло в нашу систему? А где тогда Земля, наша матушка-старушка?
- Вон она, - увеличив изображение правого сектора экрана, ткнул пальцем Дуглас. Мы сейчас видим её, родимую, с орбиты или Нептуна или Урана, судя по её размерам. Да и Сатурн далековато.
Светящийся, едва заметный голубой шарик, увеличенный в несколько раз, мирно покоился в пространстве, отчего у Виолы выступили слёзы.
- Выходит, что автопилот, сам того не подозревая, каким-то необъяснимым чудом забросил нас назад, к себе домой? – обращаясь, скорее, к самому себе, спросил Дуглас.
- А как же приборы и голограмма? – в тон ему изумился Даймон. – Антенны, андроиды, «самописец»? Они-то ничего не ощущали! Не улавливали. Не передавали нам. НИ-ЧЕ-ГО! Ни волн, ни координат, ни импульсов излучений нашего солнца. Как такое возможно?
- Ты повторяешь наши вопросы, - обозлился Томсон. – Мы знаем не больше твоего.
- Запустить реактор! – скомандовал Скипу командир. – Раз мы уже в солнечной системе у себя дома, то пора наведаться к Земле. Связи с Хьюстоном по-прежнему нет?
- Отсутствует, - ответил Скип, мысленно отдавая команды своим андроидам. – Беру управление на себя, - доложил он спустя минуту. – Курс на планету Земля.
Молчал эфир. Молчали форпосты Урана, Нептуна, Юпитера и Сатурна. Молчали космодромы Марса и Цереры.
Космический челнок «Джордано Бруно» вошёл в тоннель гиперпространства и, растворившись в нём, взял направление на третью планету солнечной системы.
Следом за ним в пустоту космоса устремилось стремительное облако какой-то неизвестной материи.
Ни приборы, ни астронавты его не заметили.
Глава 5
Борт космического звездолёта «Джордано Бруно».