Следом за ней зашел наголо бритый мужчина в кожаной куртке. Он был широк в плечах, но невысок ростом. Он смотрел на мир красивыми глазами цвета агата, но всегда исподлобья. Он не принадлежал ни к одной субкультуре, но в его ухе болталась серьга. Его лоб еще в школьные годы перерезали морщины, но высокие скулы и крупные белые зубы сделали его грандиозный успех у женщин. Сейчас его лицо было непроницаемо, но глаза выдавали многое: и радость встречи, и нетерпеливое желание поцеловать любимую женщину, и нежность к своему детенышу. Сложная комбинация эмоций, тонко оттеняющая суровый облик, сделала его чертовски привлекательным. Как всегда.
- Папочка приехал, - пролепетал заспанный Васька, появляясь в прихожей.
- Привет, мой сладкий, - сказал Вася Заваркин-старший и подхватил сына на руки. Тот по-щенячьи уткнулся ему в шею и затих.
Анфиса смотрела на них и улыбалась. Она вдруг подумала, как хорошо, что он успел уехать до рождения Васи. Уж слишком они похожи: та же круглая голова, большие серые глаза и важный вид – словом, если Васю-младшего одеть в кожанку и проколоть ухо, то получится уменьшенный клон Васи-старшего.
- Какой план? – спросила Анфиса у Алисы.
- Мы с мелким летим на самолете, а вы своим ходом.
- Пешком, что ли?
- На машине. Она тебе понравится, - Алиса хитро улыбнулась, - сколько у нас дней в запасе?
- Парочка есть, - сказала Анфиса уверенно.
- Значит, через границу успеете, - сказала Алиска, прикинув расстояние, - не берите с собой наркотики. Отдавай мне ребенка, Василий.
Вася еще раз поцеловал сына в макушку и поставил его на ноги. Вася зевнул, подхватил свой рюкзачок и, важно махнув матери рукой, вышел, доверив свою ладошку Алисе. Он спешил навстречу приключениям, и ему было не до сентиментальностей.
Старший Заваркин, проводив их взглядом, повернулся к Анфисе.
- Ты опухла? Почему такие письма пишешь? – насмешливо спросил он, - «Забери меня в течение трех дней». А если бы я его не увидел и не прочел?
Анфиса вместо ответа подскочила к нему и впилась в губы. Она не видела его семь лет. Свалив на Алиску организацию его тайных встреч с маленьким Васей, она имела возможность наблюдать за ними только украдкой и издалека.
- Ну, ладно-ладно, прощаю, - смягчился Вася и погладил ее по щеке. Но уже в следующее мгновение схватил ее за подбородок и втащил в ванную, в которой горел свет.
- Какого хрена? - сурово спросил он, - у тебя веки в красных точках! Опять блюешь после еды?
Он отвесил ей легкую пощечину.
Анфиса улыбалась. Она совершенно отвыкла от такого обращения с собой. Она соскучилась по нему не как по мужчине, а как по брату, единственному близкому человеку, который едва зайдя в темный коридор, заметил симптомы булимии.
- Но выглядишь хорошо, - ревниво сказал Вася, - похудела, загорела, волосы отращиваешь, зубы скалишь, глазами сверкаешь.
- Это все наркотики, - пропела Заваркина, улыбаясь.
- По-моему, это любовь, - он снова схватил ее за подбородок, - чего ты ржешь? Сарказм за семь лет повыветрился?
Анфиса засмеялась и засунула ладонь в задний карман его джинсов.
- Будешь дразнить, мы еще долго отсюда не уедем, - он улыбнулся и чмокнул ее сложенные «рыбкой» губы.
Они вышли из ванной, и Анфиса легко подхватила кожаную дорожную сумку и портплед. Вася хмыкнул что-то вроде «феминистка хренова» и отобрал у нее и то, и другое.
- Мне нужно письмо отправить.
Вася кивнул и вышел. Анфиса оглядела мансарду, вытащила из ящика свой плоский серебристый лэптоп, послала своей спаленке воздушный поцелуй, вышла и закрыла за собой дверь. Ключ она бросила на пол и задвинула ногой под коврик.
Выйдя из подъезда, она окунулась в прохладу. Перед подъездом стояли две машины: неприметная прокатная иномарка и огромный черный внедорожник, который она уже видела в Рождество, на парковке в парке, во время выступления Валлийца.
Почтовый ящик имелся на углу. Анфиса быстрым шагом дошла до него, опустила письмо, обернулась и застыла как заклятьем пораженная. Возле машин топталась ее маленькая семья.
Ее сын, уже удобно устроившийся на заднем сиденье арендованной иномарки и нетерпеливо поглядывавший на взрослых через заднее стекло.
Ее великолепная сестра.
Ее любящий почти муж.
У нее, Анфисы Заваркиной, бродяжки и скандалистки, теперь будет всамделишная семья.
- Чья тачка? – спросила она у Васи-старшего, восхищенно проведя рукой по глянцевому боку.
- Твоя, - улыбнулся он и бросил изумленной Анфисе ключи, - дарю.
- У нас настолько хорошо идут дела? – спросила она. Вася с улыбкой наблюдал, как она с удовольствием села на водительское место и любовно погладила кожаную оплетку руля.