Я увидела свою власть. В моем случае это была не просто власть девчонки над мальчишкой. Это было полное владение разумом самого опасного существа, встретившимся мне на жизненном пути.
Тебе, конечно, плевать, но я скучаю по тебе каждый день.
- Эй, очнись, - Егор легонько погладил ее по руке, - делаем ставки.
- Раздали долги, делаем ставки, - ответила Заваркина.
Глава шестнадцатая. Искренне ваш, синтетический лед.
Девица с бейджиком, на котором было написано «Менеджер», принесла рубашку для Васи Заваркина.
- Вот рубашка для вашего малыша, - пропела она, протягивая рубашку Анфисе, - очень красивый лососевый цвет. И размер должен подойти.
Но Анфиса не слышала ее. Она уставилась в свежий выпуск газеты «Благая весть».
- Тетенька, обманывать нехорошо, - важно заявил Вася, - какой же это лосевый, когда это розовый? Его только девочки носят. Для мальчиков есть только три цвета: черный, серый и как у спецназа. И я не малыш, я мальчик!
Продавщица опешила. Заваркина по-прежнему не обращала внимания на разговор, уставившись в газету и покусывая губы.
- Маааа, - заныл Вася, - че там у тебя?
- Ничего, - сказала Анфиса, - пойдем наверх.
- Я будто попала в жуткую параллельную реальность, - сказала она Зульфие, едва зайдя в кабинет.
Оставшийся без обновок Вася Заваркин забрался на свой подоконник и сделал вид, что дела взрослых его не касаются. Он болтал ногой, жевал бутерброд, который нашел в холодильнике и разглядывал что-то за окном. Его мать осталась стоять посреди редакции «Благой вести», держа в одной руке газету, а в другой – какой-то глянцевый плакатик. В ее голосе было столько негодования пополам с недоумением, что Зульфие невольно захотелось оправдаться, хотя виноватой она себя не чувствовала.
- Мне совершенно было нечего ставить на первую полосу, - начала она, - ты, естественно, работу теперь игнорируешь, и поэтому, когда Коля дал мне материал… Он сказал, что это ты дала ему инфу…
- А ты его читала, материал этот? – грозно перебила ее Заваркина, швыряя газету Зульфие на стол.
Газета приземлилась злосчастной первой полосой вверх, так, что можно было прочесть заголовок: «Надуй на миллион».
В статье живо и выпукло был описан промышленник-филантроп, на чьей пресс-конференции Анфиса и Зуля недавно заседали: он построил для любимых горожан каток и прикупил для него синтетического льда марки «Пупырышка» на миллион евро. На пресс-конференции им и его помощниками неустанно подчеркивалось, что деяние это абсолютно бескорыстно: присутствующим даже было предложено пройтись по городу Б и поискать того, кто в состоянии просто так отдать миллион евро «на людей». Далее повествование было сосредоточено вокруг «Пупырышки» – уникального синтетического льда – который не таял в жару, не требовал покупки «замбони» - в общем, был чудом чудесным.
Однако, Коля, поговорив почти со всеми работниками катка, в своей статье возмущался от их имени: хоккеисты не могли на поддельном синтетическом льду догнать шайбу, фигуристки падали, цепляясь коньками за стыки, и на их одежде появлялись черные разводы от грязи. Недовольны были все: от тренера до уборщика. Абзац с возмущениями завершался выводом, что кататься на этом катке не просто неприятно, а опасно для жизни.
В следующем абзаце Коля принялся срывать покровы, как страстный султан со славянской девственницы. Он процитировал нежданно-негаданно объявившегося главу фирмы-дистрибьютора, единственного поставщика «Пупырышки» в Россию.
- Этот каток - подделка, - твердо сказал главный «пупырышковед». Далее он пояснил, что промышленника-филантропа среди его клиентов нет, а значит получить настоящую «Пупырышку» тот не мог.
Упрямого Колю уже было не остановить: он связался с американцами, производителями «Пупырышки».
- Никакого льда мы в Б не отправляли, - поспешил откреститься главный «пупырышкодел».
Произведя нехитрые расчеты и прикинув, где и по какой цене в России можно раздобыть «пупырышкоаналоги», Коля вывел, что лед обошелся промышленнику в пять раз дешевле упомянутой суммы, а значит, промышленник крепко сэкономил на покупке звания мецената. Ирония была в том, что на эти деньги вполне можно было выстроить обыкновенный каток, с обычным льдом и хот-догами.
В статье была названа фамилия промышленника, перечислены фирмы-производители, как настоящего, так и поддельного покрытия, и главное – была прямая речь. В процессе сбора информации Коля успел переговорить лично с промышленником-филантропом, который, как рыночная хабалка, упер «руки в боки» и высказался в духе «мы дали бабла, а все остальное вас не касается». Это была отличная статья с гладкими, хорошо сформулированными мыслями, написанная хорошим русским языком, умело причесанная Зульфией. Это был скандал.