Сегодня днем он и Дженни кормили Кляксу, когда услышали, что на лестнице что-то происходит.
- Я не полезу в шкаф! – раздался гневный вопль. Это была Анафема.
Дженни в ужасе глянула на Кирилла. Тот, не задумываясь, схватил Кляксу поперек живота и жестом велел Дженни прятаться. Но она не поняла и стояла посередине чердачной комнаты, словно статуя.
Клякса, хоть и попривыкла к людям, но никогда не позволяла обращаться с собой чересчур фамильярно. Она не поняла, почему ее оторвали от еды, и принялась лягаться. Кирилл не обращал на нее никакого внимания.
Разговор стих.
- Нам надо выбираться, - тихо сказал Кирилл.
Они вышли с чердака и принялись очень аккуратно спускаться по лестнице. Мимо кабинета Анафемы они пробирались не дыша, и даже стук собственных сердец казался им слишком громким. Клякса, чувствуя, что происходит что-то особенное, тоже притаилась на руках у Кирилла.
Аккуратно пройдя железные ступени, они ломанулись по каменному полу, не помня себя. Дженни даже не заметила, как протиснулась между трубами и стеной, на самом тяжелом для нее участке пути в подвале.
Выбежав на улицу, они наткнулись на Егора и Анфису, целовавшихся возле выхода в парк. Когда они рванули дверь, Анфиса охнула и подпрыгнула.
- Я этот день не переживу, - сказала она, - я хочу присесть.
- Что с вами? – поинтересовался Егор у Дженни и Кирилла. Те только тяжело дышали. Кирилл отпустил Кляксу, когда та лягнула его особенно ощутимо, и она тут же залезла на ближайшую елку, зыркнув оттуда неодобрительно.
- Они запыхались, - ответила вместо них Заваркина, - дай им отдышаться, и они все расскажут.
Они прошли по влажной траве к краю парка. Там, у восточной стены школы, был уютный маленький скверик с покрытым мхом фонтаном и двумя маленькими, не очень чистыми лавочками. Сама восточная стена была увита плющом. Школьники здесь бывали редко: неподалеку было логово бесноватой Ивушки.
Друзья плюхнулись на лавочки.
- Кто-то рассказал Анафеме про наш чердак, - злобно сказала Дженни.
- Тоже мне головоломка, - усмехнулась Заваркина. Она смотрела на вход в подвал, когда откуда вылезла невысокая фигура в шапочке, натянутой по брови.
- Я пойду и убью его, - решительно произнесла Дженни, узнав в предателе Илью.
- Сядь, - велела Анфиса, - пусть сам подойдет.
Илья огляделся вокруг и направился к ним. Когда он подошел ближе, стало заметно, что из-под шапочки сияет победная улыбка.
- Я рассказал Анафеме про чердак, - заявил он, едва дойдя до лавочек.
Никто не отреагировал. Кирилл смотрел на реакцию Анфисы, Егор тоже исподтишка поглядывал на нее. Дженни кипятилась и не понимала, почему все молчат. Наконец, Заваркина оторвалась от созерцания носков своих ботинок.
- Ты медаль хочешь? – холодно поинтересовалась она.
Илья открыл было рот, но Дженни вдруг подскочила к нему и своим маленьким острым кулачком со всей силы двинула ему в челюсть. Илья пошатнулся и схватился за лицо. Кирилл подорвался с места на случай, если придется предотвращать драку, а Егор засмеялся так громко, что Анфиса снова испугалась и легонько двинула локтем ему под ребра.
- Рухнул последний оплот интеллигентности города Б, - констатировала Заваркина с усмешкой.
- Иди, покуда цел, - лениво посоветовал Кирилл.
Илья посмотрел с ненавистью на друзей и поспешил удалиться. Дженни в гневе развернулась к Анфисе.
- Ты что? Ничего не сделаешь?
- Сядь, - улыбнулась та, - расскажу еще одну сказку.
Дженни покорно села.
- Но прежде, чем начать, - Анфиса достала телефон из своей сумищи и выбрала номер из списка контактов, - здравствуйте. Я могу поговорить с Геннадием Павловичем? Скажите, что звонит Анфиса Заваркина.
Она отвела трубку от уха.
- Наконец-то, я заставила сильных мира сего трепетать при упоминании моего имени, - с горькой иронией сказала она, со значением посмотрев на Кирилла, и вернулась к телефону, – здравствуйте, Геннадий Павлович. Вы в курсе, что ваш сын торгует наркотиками?
Заваркина сделала паузу. Ребята со значением переглянулись.
- Он хранит вещества в подвале вашего дома, в большом чемодане под старой собачьей подстилкой, - сказала Заваркина, - позволите мне опубликовать эту информацию?
Отец Ильи бросил трубку.
- Ты лишила нас поставщика, - шутливо укорил ее Егор.
- Перетопчитесь месяц, - откликнулась Заваркина.
- У нас ЭГЕ, нам нужно позарез, - рассмеялся Кирилл.
- Будто вам не наплевать, - Заваркина зевнула.
- Нам наплевать, - откликнулась Дженни, - для Стэнфорда наш ЭГЕ – пустой звук. Рассказывай историю.
- История моя – продолжение сказки про Катеньку и гимназиста, - сказала Заваркина, - и умещается она в одно предложение: одной из гимназисток, заседавших на чердаке была прабабка Анафемы. Чердак – это не школьная тайна, а семейная. Она ничего с ним не сделает, хоть и не может подниматься на него вот уже двадцать лет из-за артрита. А Илье, как вы понимаете, будет теперь не до болтовни.