— Это ритуал какой-то? — спросила Соня, — обмен едой?
— У-у, мясо, — Заваркина открыла контейнер и понюхала, — фу, баранина.
Она отдала контейнер Соне.
— Нет, ты попробуй, — велела Зульфия.
— Ну, уж нет, — открестилась Заваркина, — ты мне слабительного подлила в чай, когда я твою стрижку раскритиковала. Если мне не понравится твоя стряпня, а врожденная честность не позволит сожрать ее без гримас отвращения, то не избежать мне битого стекла в сапогах.
— А где твой бойфренд? Его мама наказала? — съехидничала Зульфия и огляделась по сторонам.
— Смешно. Но есть я все равно не буду. Можешь сколько угодно упражняться в остроумии.
— Только юмор спасет ваш одинокий ДСВ.
Заваркина обернулась и просияла. В дверном проеме стоял Егор, удерживая на лице выражение, как у Тони Старка во время презентации нового оружия. Анфиса с индейским криком вприпрыжку кинулась к нему, подпрыгнула и обвила его шею руками, а туловище — ногами.
— Привет, зайчик, — ласково сказал он, подхватывая ее под попу и целуя.
Зульфия с любопытством наблюдала за ними.
— Давай выйдем, не будем смущать девственниц, — Егор ехидно посмотрел на собравшихся из-за заваркинского уха.
— Не веди себя, как школьник, — сказала Заваркина, погладив его по щеке.
— Я и есть школьник, — пропел Егор, и они, как были — многоруким, многоногим и двухголовым чудовищем — скрылись в подсобке.
— Ты был на ОБЖ? — спросила Заваркина, выбираясь из объятий.
— Ну, на ОБЖ я не был, но последствия драки видел, — тихо рассмеялся Егор, — Сонька вылетела из кабинета с безумной рожей и была готова дальше преследовать свою жертву.
— Я драку на ЮТюбе посмотрела, — хихикнула Заваркина.
— Соскучилась? — спросил Егор, нежно тронув ее за подбородок. Анфиса кивнула. — У меня для тебя кое-что есть.
Он достал из кармана джинсов бархатную коробочку и подал Анфисе. Она улыбнулась и открыла ее.
— Кладдахское кольцо! — воскликнула она, но тут же подозрительно изогнула бровь, — надеюсь, не в качестве обручального?
— Нет, — ответил Егор и отрицательно помотал головой, — в знак дружбы, верности, любви, чего хочешь…
— Всегда мечтала о таком, — мягко улыбнулась она, глядя, как он одевает кольцо на ее палец.
— Ну, суховата она, — раздался Сонькин голос, — но есть можно.
— Он грек, — немного хвастливо поведала Зульфия, — у него фетиш по поводу баранины.
— А ты Дагестан! — завопила Заваркина, — ты в баранине лучше шаришь!
— Почему у тебя рот не занят? — ехидно спросила Зуля с кухни.
— Сама дура, — ответила Заваркина тихо.
Егор улыбнулся и одарил ее отупляюще нежным и безумно возбуждающим поцелуем.
— Я знаю, как выбирать мясо! — продолжала вещать Зуля на кухне, — я взяла молодого барана, вернее, молодую овечку, два часа мариновала в тмине и белом вине…
— Мы закрываемся, — раздался голос Кныша, — попрошу на выход.
— Они остаются на покер, — крикнула Заваркина. Руки Егора уже ласкали ее грудь под блузкой.
— А ты где? — поинтересовался Кныш и рванул дверь подсобки. — Ты опять здесь?
— Я всегда здесь буду, — Егор оторвался от Анфисы, и, проходя мимо Игоря, панибратски хлопнул его по плечу, — привыкай.
Игорь скривился.
— Они же школьники, — шепнул он Заваркиной, придержав ее за локоть в проходе. Анфиса насмешливо посмотрела на него и быстро чмокнула в щеку. Тот раздраженно потер лицо.
— Спускайтесь в подвал, — велела Анфиса, заглянув на кухню.
Прибыл Кирилл, и атмосфера на кухне была напряженной. Соня сидела с ногами на столе, отвернувшись от него, а Кирилл делал вид, что происходящее его не касается.
— Она сидит с ногами на кухонном столе, — драматично прошипел Кныш на ухо жене.
— Она — губернаторская дочка, — прошипела Анфиса, удачно спародировав его драматизм, — потом протрешь за ней стол. Как за кошкой.
Неотремонтированный, но теплый и сухой подвал кофейни использовали разные клубы очень умелых ручек. Здесь валяли шерсть, делали елочные шарики и учились начинающие ди-джеи — кофейня, стремясь заработать побольше денег, сдавала в аренду помещения всем, кто интересовался. Но сегодня здесь стояли столы, накрытые зеленым сукном. На столах лежали колоды карт и наборы фишек, а между столами стояли сервировочные тележки с напитками.
— Детишки, я вас обдеру! — объявила Заваркина, усаживаясь во главе одного из столов. Заполняя остальные, сверху спускались приглашенные посетители кофейни. Вход для посторонних был уже закрыт.
— Как Дублин? — спросила Зульфия у Егора.
— Стоит.
— Ирландия — вечнозеленый изумрудный остров с древними памятниками культуры, где многовековые традиции мирно сосуществуют с новейшими технологиями, — пропела Заваркина.
— Ты цитируешь рекламный буклет? — спросила Дженни.
— Ага, — ответила Заваркина, — не имея возможности путешествовать, разглядываю картинки в интернете. Минимальная ставка?
— Пятьдесят, — заявил Кирилл, — забирайте фишки.
— Хочешь, поедем на все лето? — спросил Егор, кидая стопку фишек, — втроем: ты, я и Вася.
— Делайте ваши ставки, господа, — пафосно заявил Кирилл и мастерски разложил карты.
Никто не удивился предложению Егора, кроме Зульфии. Она настолько поразилась, что полминуты беспомощно открывала и закрывала рот и даже случайно показала свои карты Соне, сидящей напротив.
— Летом ты будешь поступать в вуз, — сказала Заваркина и уставилась в лицо Кириллу, пытаясь понять блефует он или нет. Кирилл улыбнулся и докинул фишек в общую кучу.
— Я буду учиться в Лондоне, — сказал Егор, — я пас.
— Ты уже знаешь, где будешь учиться? — спросил Кирилл.
— Мне еще в восьмом классе сказали, — ответил Егор и потянулся за бутылкой виски, стоящей на ближайшей тележке.
— Трусы ты хоть сам себе выбираешь? — насмешливо спросил Кирилл. Заваркина, по-прежнему не сводившая с него глаз, усмехнулась краешком рта, — или это теперь обязанность Анфисы Палны?
Анфиса Пална, серьезная и взрослая женщина, показала ему язык. Егор плеснул виски себе и Анфисе, щедро сдобрив выпивку льдом, и достал сигары. Увидев, что Зульфия, скинув карты, его разглядывает, он жестом предложил ей сигару. Та от неожиданности согласилась. Кирилл открыл следующую карту.
— Я пас, — сказала Сонька и скинула карты, — я уезжаю в Москву. Родители тоже что-то пищали про Лондон, но я ответила, что если так, то я побреюсь налысо и уйду в журналистику.
Зульфия хрюкнула и посмотрела на Заваркину. Та усмехнулась и спросила:
— А на самом деле что ты сказала?
— Что уйду в Гринпис, — призналась Сонька, шкодливо глядя в карты, — но матери хватило обещания побриться налысо.
Компания засмеялась.
— Тебе пойдет, — спросил Кирилл, открыв последнюю карту.
— Пас, — сказала Дженни, — можно мне тоже сигару?
— Так поедем в Дублин? Я о тебе деду рассказал, — тихо поведал Егор.
— И он тоже сказал, что ты одержим Сатаной? — Заваркина осторожно заглянула в свои карты, лежащие на столе, и снова уставилась на Кирилла. Тот безмятежно улыбался.
— Как ни странно, он отреагировал также, как и отец.
Заваркина не смогла скрыть изумления.
— Только тебе придется одеваться, как женщине, — усмехнулся Егор и погладил ее по затылку, — и хорошо бы волосы чуточку отрастить…
Зульфия наблюдала за ними во все глаза. Они выглядели как обычная пара, строящая планы на лето, а не как престарелая совратительница и ее покорная жертва: он властвовал над ней, она с удовольствием подчинялась.
— Когда вы закончите? — спросил проходящий мимо Кныш.
— Еще три-четыре партии, — ответила Заваркина, — иди домой, я все закрою.
— Ты в прошлый раз кофеварку не выключила, — манерно пожаловался Кныш.