Покупка толстого фолианта совершилась, и на обратном пути я со спокойной совестью зашел в магазин «живого» пива. Пропустив пару стаканчиков, я навеселе отправился в квартиру, где-то в глубине души понимая, что мне, собственно говоря, будет не до чтения. Расстояние я прошел незаметно, уныние кануло в лету и как всегда в голове всплыла одна, но относительно частая мысль: «Не все так плохо». Я шел по знакомому дворику. Небо потемнело, дети давно сменились молодыми компаниями и счастливыми парочками. В беседке на площадке сидела троица шумных парней. Гремели бутылки и щелкали семечки, чиркали зажигалки и шуршали пакеты из-под чипсов. А я шаркал резиновой подошвой сланцев по земле, держа в руке книгу.
Стоило только поравняться с беседкой, как оттуда свистнули и меня незамедлительно окликнули:
— Эй, человек! Заблудился что ль?!
Хамский тон подвыпившего человека. Задиристый и провоцирующий.
— Да не, я на экскурсию приехал.
— Кто такой?
— Придурок, который орет и докапывается до прохожих, — не оборачиваясь, крикнул я.
— А ну стой!
— Остынь, Лысый!
— Перестань, а? Не лезь!
Шевеление, быстрые перемолвки, топот кроссовок по гравийной смеси детской площадки. Я решил не останавливаться, чтобы не показывать готовность к конфликту. Ударит и черт с ним. Не впервой.
Взяли за плечо. Хват цепкий, но слабый. Тем не менее я поддался и повернулся, ожидая удара.
— Смешно, — сказал я, глядя на лысого Лысого.
Долговязый и безмерно кучерявый парень со стрижкой под афро. Лысый был выше; я смотрел снизу вверх и ухмылялся.
— Ты не много ли говоришь, дядя? — спросил он, подступая ближе.
— А ты не много ли знать хочешь?
Парень заморгал, но быстро сладил с собой.
— Смотрю, кто-то с утра хлебанул эликсир радости.
— Ага, а кто-то эликир тупости, — иронично сказал я, смотря прямо в темные карие глаза. — Я перед тобой отчет должен держать или что?
Лицо собеседника рассвирепело.
— Если потребуется — ответишь. О, так ты, никак, студент-ботан? — насмешливо поинтересовался Лысый и легонько пнул пакет с книгой.
— Прикоснешься еще раз к моей вещи своими грязными лаптями — пожалеешь. И дружки не спасут.
Собеседник рассмеялся и сделал шаг назад. По его стойке я все давно понял… И не удивился, когда нога необычайно резким движением пнула книгу. Лысый еще не принял исходного положения, а я уже отправил его на землю ударом кулака в грудь. Странно, но оставшиеся двое остались сидеть в беседке, заинтересованно глядя на происходящее. Лысый быстро оправился; я, не замечая его суеты, аккуратно достал из пакета книгу, приговаривая:
— Не дай бог повредил… Не дай бог повредил…
В действительности это было отвлекающим маневром, но отвлекся я и получил по лицу. Удар вышел совсем легким и несущественным, но самолюбие-то уже задето, и бешенство вряд ли чем-то остановишь. Я деланно трагично прижал руку к лицу.
— Такой здоровый, а на деле хиляк, — разочаровался Лысый.
— Быстро ты его, — скучающе добавил крепыш.
— Ага, даже не интересно, Зеленый, — подыграл ему курчавый.
Неинтересно, да? Хорошо, исправим. И да простят меня боги книг!
Я крепко-накрепко схватил книгу двумя руками и со всей силы вогнал острый массивный корешок точно в солнечное сплетение. Лысый согнулся пополам и задохнулся. Его одолел жестокий приступ кашля и он никак не заканчивался. На сей раз его дружки с самым решительным видом побежали в мою сторону, но один из них, который покрепче, не удержался, сбавил темп и рассмеялся.
— Не, я так не могу, парни! Бакс, стой ты!
Второй товарищ, ниже кудрявого, но поплотнее, остановился и с недоумением обернулся на крепыша.
— Уверен, Зеленый? — с недоверием спросил он.
— Да конечно уверен, Баксик! Это ж наш человек, ты только взгляни! Ха, я не могу. Ты понял, да? Книгой. Книгой!!!
И закатился в новом приступе. Лысый кое-как откашлялся. А Зеленый, успокоившись, подошел к нам.
— Брат, не рыпайся. Сам виноват. Такую рыбу мог спугнуть… Я — Зеленый. — Парень протянул руку. — С Лысым ты уже познакомился, а вот с Баксом еще нет.
Этот оказался самым приличным что на лицо, что на одежду. Однако я промолчал, не желая вступать в контакт и сближаться с бесшабашной тройкой.
— Не, это было гениально! Взять и ушатать книгой. Да о тебе легенды можно слагать! Как зовешься?
— Брюс Ли, — хмуро ответил я.
— А если по серьезке? — смутившись, спросил Зеленый.
— Макс.
— У-у-у, не, так не пойдет. Будешь Библиотекарем! — он положил руку мне на плечо.
Я не расслабился и по-прежнему ожидал теперь уже тотального избиения. Но ничего не последовало, и я скинул его конечность.