— Забей на него, — ко мне подошел Жендос и протянул фишку. — Ты это заслужил.
Я посмотрел на тонкий золотистый диск, лежащий в его ладони. На нем был изображен профиль какого-то мужика, внизу подпись «Российская Империя». Эта фишка больше была похоже на покерную. Или на биту, как тогда любили выражаться.
Я принял приз.
— Спасибо, — еще раз повертел добычу в руке и засунул в карман.
— Молодец, Костян, — ко мне подошел Толстый и всунул в руку пачку измятых купюр.
Почему они мятые, не сложно догадаться. Если принюхаться, наверняка до сих пор пахнут носками. Но, как я и ожидал, у простолюдинов чести оказалось куда больше, чем у того, кто зовет себя аристократом.
— Честный спор, пацаны, — отозвался я, засунул деньги в задний карман и бросил взгляд на настенные часы. — Отлично провели время! Увидимся!
Парни по очереди пожали мне руку и вышли.
Мы с Жендосом вышли чуть погодя и пошли в школы вместе. Именно в школы. Потому что учились в разных, хоть они и находились совсем рядом.
— Слушай, — я нащупал в кармане фишку и достал, чтобы еще раз взглянуть на нее. — Что бы ты сделал, если бы у тебя была такая?
Прямой вопрос я задавать не хотел, а Жендос потрепать языком всегда любил. Расскажет сейчас все свои планы, а я заодно узнаю для каких целей она сгодится.
— Я бы в лагерь для аристократов поехал! Нет! Нет! В Питер на балет… Нет! Обменял бы на артефакт, который… Нет! Все-таки я бы с помощью нее выиграл больше…
Кажется, я начинаю понимать. Эта вещица, судя по всему, дает много привилегий. Что-то вроде пропуска для VIP-персон. Да такая, что простолюдин, типа Жендоса, не может решить куда ее потратить. Хочется всего и сразу. А второй интересный момент — с помощью нее можно выиграть императорских фишек больше…
— Понял я, понял, — остановил я размечтавшегося друга. — О чем ты все-таки хотел со мной поговорить?
— А-а-а, — вспомнил неожиданно Жендос почему просил мать передать мне, чтобы я срочно пришел в игровой. — У меня сегодня предки на дачу уезжают. До завтра. Сезон закрывать. Я хотел тебя с Серым с ночевкой позвать. Посмотрим «Доспехи Бога» на видике, поиграем в танчики.
— Почему нет? — я пожал плечами. — Во сколько?
Ночные посиделки я обожаю. Да и узнать у парней, что на улице происходит после девяти, проще будет. Наверняка, баек и страшных историй ходит уйма.
— Часов в восемь, чтобы до девяти успеть, — ответил он.
— Забились, — я стукнул своим кулаком по кулаку Жендоса и зашел в свою школу.
Тут все как раньше. Раздевалка с дежурными, первоклассники, путающиеся под ногами, школьники без верхней одежды, только что выбегавшие на улицу покурить, и гардеробщица тетя Фая. Только вот есть те, кто ходят в костюмах, а есть такие как я — в обносках на вырост. Теперь разница между аристократией и всеми остальными видна четче.
— Как у вас дела тетя Фая? — спросил я, сдавая свой мировой пуховик пожилой женщине в сером халате.
— Все отлично, Костик, — ответила она и взяла у меня куртку. — А что с лицом? Неужели подрался?
— Так. Царапина, — махнул рукой я и потянулся за номерком.
— Может перестанешь языком попусту трепать, старая курица? — вдруг изрыгнул из себя белобрысый парнишка из моего класса. В костюме.
— Извините, господин, — тетя Фая приклонила голову, взяла его пальто и понесла на вешалку.
— А ты чего вылупился, Фунтик? — продолжил плескаться ядом малолетка, но уже в мою сторону.
Это были самые долгие тридцать секунд в моей жизни. Устрой, который царил в этом мире, сделал и без того невыносимых школьников еще более дерзкими и незнающими границ. Мне хотелось взять каждого из них за шкирку и научить манерам. Но после того, как уволили мать, я остерегался навлечь на свою семью еще больше бед. Открыто идти в конфронтацию нельзя. По крайне мере, пока не разберусь что происходит в этом мире.
— Ничего, — мотнул головой я.
Тогда Антропов фыркнул и поднял руку к лицу. Открытой ладонью к себе. Я увидел, как вокруг его пальцев копится воздух и приобретает красный оттенок. Черт, это не воздух. Это какая-то энергия.
Сгусток энергии становится все ярче, а в следующее мгновение из носа аристократа выбегает струйка алой крови. Он тут же хватается за нос и орет:
— Охрана! Охрана!
Я оглядываюсь, не понимая, что происходит. Ко мне подбегает амбал в темных очках и хватает за шиворот, словно котенка.
— Ты ударил аристократа, щенок? — обращается он ко мне.